Протасов! Проститься зашел? Молодец.
Все, мой отъезд решен. Протасов:
А за всем тем, любезный мой
Вертер с Молчановки, все же пора бы понять, что Катя есть типичнейшее
женское естество и что сам полицеймейстер ничего с этим не поделает. Ты,
естество мужское, лезешь на стену, предъявляешь к ней высочайшие
требования инстинкта продолжения рода и, конечно, все сие в некотором
роде, даже священно. Тело твое есть высший разум, как справедливо
заметил герр Ницше. Но законно и то, что ты на этом священном пути
можешь сломать себе шею. Смотри в оба, поберегай себя. Вообще не спеши.
Свет не лыком шит, не клином на Кате сошелся. Вижу по твоим усилиям
задушить чемодан, что ты с этим не согласен, что этот клин тебе весьма
любезен. Ну, прости за непрошеный совет – и да хранит тебя
Никола-угодник со всеми присными его! (Митя уходит к заднику,
проходит по сцене туда-сюда, завязывает перед зеркалом спиной к
зрителям бабочку, снимает со стены КАТИН портрет, смотрит на него,
шваркает об стол, берет саквояж, кладет в него клетчатый пиджак и
рясу).
Протасов(пожимает Мите руку. Уходит.
Зрителям):
И отъезд Мити был решен. Мать Кати(входит):
Эх, милый,
живите-ка смеясь, как Грибоедов тут неподалеку завещал! Ну, Христос с
вами, поезжайте, поезжайте... (Митя целует Матери Кати руку,
отправляет ее со сцены). Митя(в зал):
Конец, прощай Москва и
все, что пережито в ней! Бегемот(входит):
Кончен – и
навсегда – известный срок жизни! Гелла(входит):
Неправда ли, вы
чувствуете то особое, что всегда охватывает при отъезде: внезапную
легкость, надежду на начало чего-то нового? Воланд(входит):
Значит, "отъезд
Мити был решен". Однако уезжаете вы, Митя, хотя и не помня себя от
горя, но все-таки почти счастливый. И не туда, куда думаете, не в
деревню под Орлом и не в Мисхор, а на Бал. Катя:
И отъезд Мити был решен. С Богом,
милый мой... (Sound: Стук колес + "Кукуруза": "С Богом, милый мой...") Митя:
Кто вы? Куда подевались платформа,
поезд, Катя?
(Sound: "Третий звонок так неожиданно и резко ударил по сердцу,
что Митя ринулся с площадки вагона как безумный, и так же безумно, с
ужасом кинулась к нему навстречу Катя. Он припал к ее перчатке и,
вскочив назад, в вагон, сквозь слезы замахал ей с неистовым восторгом,
а она подхватила рукой юбку и поплыла вместе с платформой назад, все
еще не спуская с него поднятого взгляда. Она плыла все быстрее, ветер
все сильнее трепал волосы высунувшегося из окна Мити, а паровоз
расходился все шибче, все беспощаднее, наглым угрожающим ревом требуя
путей, – и вдруг точно сорвало и ее, и конец платформы..."
Митя и Катя изображают Бунинский концепт (Стеклянная стена). Сатанинская
стая кружит вокруг них).
Бегемот:
Вы приглашены на бал. БАЛ!
БАЛ
Бегемот:
Я, я, я дам сигнал! (Пиджак
клетчатый дает от Мите). Коровьев:
Давай! Кресло!! Бегемот:
БАЛ!
(Sound: Хачатурян. Вальс из "Маскарада". Дамы в трико, мужское
население в черно-белом. Джентльмены подходят к дамам с возгласом
"Я восхищен!" Те отвечают реверансом. Коровьев и Бегемот вводят Марго). Марго:
Где же остальные гости, я пока вижу
только свиту? Коровьев:
Будут, королева, будут, сейчас
будут. И, право, я предпочел бы рубить дрова, вместо того, чтобы
принимать их здесь на площадке. Бегемот:
Что рубить дрова. Я хотел бы
служить кондуктором в трамвае, а уж хуже этой работы нет ничего на
свете. Коровьев:
До полуночи не более десяти
секунд. Бегемот:
Сейчас начнется.
(Sound: Бой часов. Sound: "Господин Жак с супругой. Рекомендую
вам, королева, один из интереснейших мужчин! Убежденный фальшивомонетчик,
государственный изменник, но очень недурной алхимик... Заметьте себе,
один из его потомков основал в этом самом городе неплохой химический
институт. Там много наших коллег. Я в восхищении!.. Граф Роберт, по-прежнему
интересен. Обратите внимание, королева, как смешно: был любовником
королевы и отравил свою жену... Мы рады, граф!.. Очаровательнейшая и
солиднейшая дама. Рекомендую вам: госпожа Тофана, была чрезвычайно
популярна среди молодых неаполитанок, а также жительниц Палермо, и в
особенности тех, которым надоели их мужья... Ведь бывает же так,
королева, чтобы надоел муж... Марго: Бывает... Коровьев: Ну вот...
Герцог, бокал шампанского! Я восхищен!.. Маркиза, отравила отца, двух
братьев и двух сестер из-за наследства! Бегемот: Королева в восхищении!
Госпожа Минкина, ах, как хороша! Немного нервозна. Зачем же было жечь
горничной лицо щипцами для завивки! Конечно, при этих условиях зарежут!
Королева в восхищении! Королева, секунду внимания: император Рудольф,
чародей и алхимик. Еще алхимик, – повешен. Вот и она! Ах,
какой чудесный дом терпимости был у нее в Страсбурге! Мы в восхищении.
А этот двадцатилетний мальчуган с детства отличался странными
фантазиями, мечтатель и чудак. Его полюбила одна девушка, а он взял и
продал ее в публичный дом". Входит Фрида).
Коровьев:
А вот это – скучная женщина.
Обожает балы, все мечтает пожаловаться на свой платок. (Поворачивает
Марго к себе). Марго:
Какой платок? Фрида:
Ко мне приставлена камеристка и
тридцать лет кладет мне на ночь на столик носовой платок. Гелла:
Как она проснется, так платок уже
тут. Фрида:
Я и сжигала его в печи и топила его
в реке, но ничего не помогает. Марго:
Что же за платок? Коровьев:
С синей каемочкой платок.
(Вынимает платок, помахивает им перед лицом ФРИДЫ, роняет). Воланд:
Дело в том, что, когда она служила
в кафе, хозяин как-то ее зазвал в кладовую... (Выходит на середину
сцены, манит к себе Фриду. Наклоняет ее назад).
Гелла
(подает ей воображаемого
младенца):
А через девять месяцев она родила мальчика... Бегемот:
...унесла его в лес и засунула ему
в рот платок... Воланд:
А потом закопала мальчика в
земле. (Фрида закрывает голову). Фрида(встает):
Я объясняла на суде,
что мне нечем кормить ребенка. Марго:
А где же хозяин этого кафе? Бегемот:
Королева, разрешите мне спросить
вас: при чем же здесь хозяин? Ведь он не душил младенца в лесу! Марго(запуская ногти в ухо Бегемота):
Если ты, сволочь, еще раз позволишь себе впутаться в разговор...
(Тащит его за собой вокруг кресла). Бегемот:
(пискнув): Королева... ухо вспухнет... Зачем же
портить бал вспухшим ухом?.. (Марго отпускает Бегемота). Я
говорил юридически... с юридической точки... Молчу, молчу... (Откатывается
на авансцену). Считайте, что я не кот, а рыба, только оставьте ухо.. Фрида:
Я счастлива, королева-хозяйка, быть
приглашенной на великий бал полнолуния. Марго:
А я – рада вас видеть. Очень
рада. Любите ли вы шампанское? Коровьев:
Что вы изволите делать,
королева?! Вы же подаете ей надежду! Бегемот:
Получится затор! Фрида:
Я люблю шампанское... Фрида, Фрида,
Фрида! Меня зовут Фрида, о королева. Марго:
Так вы напейтесь сегодня пьяной,
Фрида, и ни о чем не думайте. (Фрида протягивает руки к Марго.
Коровьев и Бегемот хватают ее за руки и закручивают вглубь сцены.
Фальшивый стриптиз под "Summer time"). Воланд:
(манит к себе Коровьева) Я
что-то слышал о твоих безобразиях на льду Москвы-реки, Фагот. Бегемот:
Бедокурит, мессир, ввязывается в
простонародное веселье. Марго:
Было сказано, что у нас пополнение!
Рыцаря ко мне! (Входит Александр). В другом обличье видел я в последний раз
этого рыцаря. (Воланд подходит к Нeму). Этого Всадника Золотое
копье! Прав ты, сын звездочета, причудливо тасуется колода. Прокуратору
здравствовать и радоваться! (Бегемот накидывает на Него белый плащ с
кровавым подбоем). Понтий Пилат:
Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла
ненавидимый мною город. Даже во сне мне нет покоя. О боги, боги мои!
Яду мне! Коровьев:
Я же говорил, что мы все
предпочитаем Рим, мессир. Воланд:
Ну, это дело вкуса, рыцарь. Не
правда ли, игемон? И все же, какой интересный город, не так ли? Гелла:
Его тоже принято называть Римом,
правда Третьим. Воланд:
Что ж, Москва, как и Париж, стоит
мессы. Небольшое кровопролитие никогда не помешает. (Подает руку
Марго, отправляет ее в сторону). Самое время сейчас, господа! Шпаги
к бою! Наконечники долой! (Драчка на четверых. Воланд разбрасывает разошедшихся пацанов) Марго(бросается к Воланду):
Мессир! Остановите их! Ну когда же будет рассвет над этим несчастным
городом! Воланд:
Этот город не заслужил света, он
заслужил покой. Моя свита просто хотела вас развлечь, о светлая
королева Марго. (Сажает Марго на кресло). Гелла:
Я вижу, что количество публики ко второму отделению еще
увеличилось! У нас сегодня половина города! Азазелло:
Мессир, мне подсказывают из зала, что зрительская масса
требует разоблачения и объяснения происходящего... Бегемот:
Зрительная масса как будто ничего
не заявляла. Коровьев:
Пардон! Я извиняюсь, здесь
разоблачать нечего, все ясно. Воланд:
И не надо никаких точек зрения! Катя: (Представьте себя, появляется тут и
Катя из всех этих затрикованных нимф(еток) и говорит свою фразу):
Но требуется же какое-нибудь доказательство Вашего могущества! Воланд:
И доказательств никаких не требуется.
Марго, что вы там говорили о Фриде? (Все расступаются, открывая
сидящую в кресле Марго. Morricone. "Metello"). Марго:
Я хочу, чтобы ей больше не подавали
платок! Вы сделаете это? Воланд:
Ни в коем случае. Гелла:
Дело в том, дорогая королева, что
тут произошла маленькая путаница. Азазелло:
Каждое ведомство должно заниматься
своими делами. Воланд:
Не спорю, наши возможности довольно
велики, они гораздо больше, чем полагают некоторые, не очень зоркие
люди... Бегемот:
Да, уж гораздо больше. Воланд:
Молчи, черт тебя возьми!.. Итак, я
этого делать не буду, а вы сделайте сами. Марго:
А разве по-моему исполнится? Воланд:
Да делайте же, вот мучение. Коровьев:
Ну, Фрида... Марго:
Фрида! (Влетает Фрида с
распущенными волосами). Тебя прощают. Не будут больше подавать
платок. Фрида:
Я знала! Благодарю вас, королева! О,
всемогущий, всемогущий! (Присоединяется к свите) Катя:
И мне, и Мите, и Марго – всем
нужно еще какое-нибудь объяснение. Воланд:
Хорошо. (Проход на середину
сцены, во главу свиты). Все просто: в белом плаще с кровавым
подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром 14 числа
весеннего месяца нисана... Коровьев:
...в крытую колоннаду между двумя
крыльями дворца Ирода Великого... Азазелло:
...вышел прокуратор Иудеи Понтий
Пилат. (Пилат выходит через зал. Встает на авансцене спиной к
залу). Воланд:
Ведь говорил я тогда за завтраком
автору: "Вы, мастер, воля ваша, что-то нескладное придумали. Оно, может,
и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут". Пилат:
Я стал бояться темноты. Словом,
наступила стадия психического заболевания. Догадайся, что со мною
случилась беда. Приди! (Сдирает с себя плащ). Свита:
Приди! (Марго подходит к Пилату.
Пара слева на сцене). Пилат:
О, боги, боги, за что вы наказываете
меня?.. Марго! Что ты тут делаешь? Марго:
Разве ты не понял? Он забирает из
города всех несчастных. Коровьев(Подходя к ним):
Алмаз вы
наш небесный, вы же сами этого вот только что хотели! Воланд:
Надо быть осторожными со своими
мечтами. Иногда они совершенно неожиданно сбываются. Бегемот:
Да, труднее всего разобраться с
самим собой, даю хвост на отсечение. Пилат:
Что ж, только то, что трудно, и
стоит делать. Я разобрался. Мое место здесь. Катя:
А где же все-таки Митя? Куда вы дели
его, сударь? Воланд:
Обернись, детка. (Катя
оглядывается. А там, глядь, Митя-Коровьев!) Коровьев:
Да он уж уехал, уехал. Он, знаете
ли, уж катит! Уж он черт знает где! (залу): ЗА МНОЙ! Воланд
(Коровьеву): Не играйте в
такие игры с судьбой, рыцарь. (Отходит к заднику, образуя вершину
перевернутой галочки. Свита перестраивается). Митя:
С судьбой? Россия – это не судьба.
Москва – это не судьба. Катя:
Москва – это рок, Митя. Марго:
Москва – это рок. Только здесь
можно столкнуться с ним, узнав по отвратительным желтым тревожным цветам,
которые кто-то несет в руке. Азазелло:
Страшный город! Бегемот:
Только здесь пожилая, доедаемая
малокровием девушка со скошенными к носу от постоянного вранья
глазами,.. Он:
...не попадая поэтому своим взглядом в
ваш,.. Она:
...опровергнет утверждение о том, что
РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ! (Sound: НАУ, "Князь тишины". Воланд швыряет
рукописи в зал. Все закрывают лица руками, кроме Воланда). Катя:
Безумный город! Гелла:
Герлэн, Шанель N5, Мицуко, Нарсис
Нуар, вечерние платья, платья коктейль – все это уже есть здесь, и
нет необходимости проводить сеансы с разоблачением. Азазелло:
Удивительный город! Фрида:
И квартирный вопрос уже больше не
так портит их. Непонятный город! Воланд:
И все же очень интересный город.
Это, пожалуй, даже великий город. Митя:
Это просто МОЙ город, мессир. Марго:
И мой тоже. Он:
И мой. Катя:
И конечно же, мой. Воланд:
Что ж, мы с пользой провели здесь
время в ночь на Чистый понедельник. Праздничную полночь приятно немного
и задержать. Объявляется рассвет над Москвой-рекой. (Sound:
Мусоргский "Рассвет над Москвой-рекой"). А я предрекаю, что когда
над рекой будет восстановлен Храм, мы все покинем этот город. До
следующего раза. Свита:
И, кроме того, не забудь, что все
твои сегодняшние безобразия уже закончились. Марго:
Ах нет, нет, мессир. Разрешите ему,
пусть он свистнет. (Уходит к заднику, встает спиной к зрителям) Гелла:
Нас всех охватила грусть перед дальней
дорогой. (К заднику) Фрида:
Не правда ли, мессир, она вполне
естественна,.. (К заднику) Он:
...даже тогда, когда человек знает, что
в конце этой дороги его ждет счастье? (К заднику) Катя:
Пусть посмешит он нас, а то я боюсь, что это кончится
слезами, и все будет испорчено напоследок \ перед дорогой! (К
заднику). Воланд:
Что ж. Долгие проводы – лишние
слезы. Мы готовы, Бегемот. (Бегемот свистит. Отходит к заднику).
Коровьев:
Свистнуто, не спорю. Действительно
свистнуто, но, если говорить беспристрастно, свистнуто очень средне! А
дай-кось я попробую по старой памяти. Воланд:
Но ты смотри, смотри, без
членовредительских штук! Коровьев:
Мессир, поверьте... Пошутить,
исключительно пошутить. (Свистит). Воланд:
Ну что же, все счета оплачены?
(Мите): Попрощайтесь с городом, рыцарь. Митя(В зал):
Навсегда. Это надо
осмыслить. Воланд:
Сегодня такая ночь, когда сводятся
счеты. Рыцарь свой счет оплатил и закрыл! Что же, прощание совершилось? Митя:
Да, совершилось! (Уходит к заднику). Воланд:
ПОРА! (Sound: громовое "ПОРА!"
СВЕТ на задник, Воланд уносит всех в складках своего плаща).
Москва, 20.12.96; 5-8.01.97.
Sound:
NAU: "Князь тишины", "Скованные";
Ф. Шаляпин: "Элегия" Массне, "Прощай, радость, жизнь моя",
"Ария со свистом" – Арриго Бойто "Мефистофель";
"Кукуруза": "С Богом, милый мой!";
Charles Aznavour : "Les Deux Guitares";
А. Хачатурян: вальс к "Маскараду" (М.Ю. Лермонтов);
George Gershvin: "Summer Time";
Ennio Morricone: "The Sicilian clan", "Metello", "Violent City",
"Moses Theme";
"Mission Impossible Theme";
"Конфетки-бараночки";
"Total Eclipse of My Heart";
С. Прокофьев: "Гавот";
"Caruso" Pavarotti.
Список сцен:
Introduction;
"Митина любовь";
Экзамен;
Кабаре "Летучая мышь";
"Чистый понедельник";
Капустник МХАТа;
Отъезд Мити;
Бал.
Ну, здесь, как водится, что-нибудь умопомрачительное
под поклон. Может, стих какой найду. Простите меня, дорогие мои дети.
Не умею я обращаться с классикой. Догадываюсь, что поставить этот сумбур,
равно как и выучить слова будет весьма и весьма напряженно. Извините,
если роли неодинаковые по объему. Одинаковых ролей не бывает. Всем, тем
не менее, придется стиснуть зубы и вытерпеть. Наша задача –
победить, наплевав на свои амбиции, и в первую очередь, на мои, как
автора. Не судите строго. Или притворитесь, что не судите. Ото всех
Bерных понадобится вся возможная помощь, талант, которого у вас куча, и
изобретательность, которой, конечно же, больше всего у меня, чтобы этот
кошмар stage. Однако, если мы возьмем эту вершину, то это, действительно,
будет НАШ ГОРОД. Хотя, с другой стороны, зачем?..
