(6-Cameo: The Beginning): (6-Вставная сцена: Начало)

Role-Playing Game "Professor Severus Snape's Seminar"
Ролевая игра "Семинар профессора Снейпа

(Played in the "Globe"
Играется в "Глобусе")

Cameo: The Beginning

Вставная сцена: Начало

Scene:

May, 1957,

Transylvanya

Конечно, my lady. Это символично, что представители бельгийского королевского дома сочли возможным заглянуть к нам на это скромное торжество.

Сердечно придерживает руку царственного вида дамы, провожая ее до холла.

Замок велик, кто-то из наших гостей непременно останется. Счастливого пути.

Дама покидает дом и, сопровождаемая чопорным спутником, поднимается в карету. Карета быстро скрывается из вида.

Кatharina оборачивается к другим расходящимся гостям, которых провожает А.Т.
К.В.

Задерживается, беседуя со смуглым человеком в богато расшитом малиновом сюртуке.

...Но конечно, паша. Ваша сфера влияния никак не пересекается с интересами наследников Ататюрка. Мне кажется, беспокойство излишне, светские власти, как и власти духовные, никогда не перейдут эту тонкую грань.

Человек, которого А.Т. назвал "паша", что-то горячо ему доказывает. А.Т. слушает его внимательно.

Прекрасно. Без сомнения. Я помню о долге нашей фамилии перед Константинополем. Чуть позже, дорогой паша. Чуть позже.

А.Т. и "паша" переходят к двум очаровательным девушкам-близнецам, и через некоторое время шум в холле стихает, гостей в нем не остается. Счастливый, но строгий Ренфильд бесшумно разбирается с лакеями, которые исчезают так, как будто их стерли из воздуха ластиком. Ренфильд дожидается знака от А.Т. и ретируется тоже.

А.Т. поворачивается к Катарине.

Ну что ж, кажется, им было хорошо.

А.Т.

Легко:

Да. И им, и нам было хорошо. Я люблю гостей, даже если среди нет ни одного представителя моей родни. Особенно когда нет ни одного Борджа. А других Тепешей, кроме тебя, и не бывает.

К.В.

Некоторое время смотрит на Катарину.

О, это временно, любовь моя. Временно.

Катарина вспыхивает и опускает глаза.

Это не последние гости у нас. Думаю, синьора Коринна в будущем году приедет сюда. Она недавно написала мне, и очень хотела, чтобы между вами восстановился мир.

Со странной улыбкой:

Никто все же не рискнул остаться на ночь. Еще бы. Майское полнолуние лучше всего встречать подальше от Трансильвании.

А.Т.

Подходит и кланяется.

Поздравляю вас, князь. Lady. Великолепный замок, великолепный прием, и воистину счастливое событие.

Позвольте только еще раз принести извинения от имени Энн. Боюсь, ее здоровье не располагает к поездкам и балам.

A. W.

Оборачивается к Sir Winter:

Спасибо за любезные слова, Энтони. Это было так утешительно, что вы решили остаться с нами хотя бы до завтра. Нет ничего лучше утреннего кофе с любимым другом. Не могу сказать, что мы с Aurelius не постарались сделать это событие запоминающимся для наших гостей. Мы старались.

Взглянув на мужа:

Я старалась. Aurelius, по-моему, просто придумывает, и все делается само.

Указывает наверх.

Поднимемся же. Пойдемте, пойдемте, Энтони, пошепчемся. У нас еще масса времени.

К.В.

Поднимается с К.В. и A.W. наверх, в гостиную на втором этаже.

Очень печально, Sir Winter, что ваша супруга не решилась приехать. Мне кажется, путешествие могло бы развеять ее. С другой стороны, раз нам удалось заполучить вас сюда, придется вам вкусить местного гостеприимства за двоих.

Пропускает К.В. и A.W. в гостиную, обводит ее взглядом, удостоверяясь, что в ней есть все, что может потребоваться для позднего разговора у камина, и немного наклоняет голову.

Извините меня ненадолго. Двум друзьям есть о чем поговорить после длительной разлуки, а мне надо проверить, спокойны ли окрестности. Я буду на башне.

Выходит.
А.Т.

Какое-то время стоит, опустив руки и глядя вслед ушедшему А.Т.

Поворачивается.

Вы... Но мне, право, нечего сказать. Все, что произошло со мною за этот год, может уместиться в две фразы.

Делает шаг к К.В.

А вы, леди Катарина, сейчас, вероятно, думаете...

Вздрагивает, когда в коридоре тихо открывается соседняя дверь.

Простите меня. Мне постоянно кажется, что сейчас войдет... учитель и укажет мне в угол.

A. W.

Проходит мимо A.W. и садится в глубокое кресло. Подумав, сбрасывает туфельки и забирается с ногами. Выдыхает.

Энтони. Не говорите ничего. Просто побудьте со мной, прошу вас. Я знаю, это жертва. Побудьте.

Смотрит на Энтони блестящими глазами.

Я счастлива и испугана сейчас до такой степени, что если вы не отговорите меня, прыгну из окна этой комнаты и разобьюсь. Мне страшно. И я счастлива.

К.В.

Подходит к креслу К.В. и опускается на колени сбоку от него.

Качает головой.

Да, вы счастливы. Я читал, что именно так это и должно выглядеть.

Улыбается коротко.

Не бойтесь этого. Я не смогу вас ни отговорить, ни остановить – только прыгнуть вслед за вами. И мы останемся без утреннего кофе.

Катарина. Будьте счастливы. Прошу вас.

A. W.

Смеется.

Нет, из двух возможностей я выбираю кофе, Энтони. Спасибо, что вы терпите меня. Выпьем вина за то, чтобы мы всегда были друг у друга. В конце концов, что такое какие-то пол-Европы и небольшой пролив. Ни нам, ни нашим детям эти расстояния не будут препятствием.

За наших детей, Энтони.

Берет с низкого столика два бокала с рубинового цвета вином, один бокал отдает А.W.

За нас. Мы можем все.

К.В.

Принимает бокал. Видимо мрачнеет, быстро наклоняет голову.

Справляется с собой и снова смотрит на К.В.

Вы можете все. За вас и... за вашу девочку? Я угадал?

A. W.

Качает головой с улыбкой.

Пока не знаю. Нет, знаю.

Встает и подходит к окну.

Знаю. Это может быть только мальчик. Первый и единственный мальчик с фамилией Тепеш, рожденный в официальном браке с... нормальной женщиной. Первый Тепеш, который будет просто человеком. Просто – человеком, Энтони.

К.В.

Отставляет нетронутое вино и поднимается.

Вы – чудесны, Катарина. Вы волшебны. Не в смысле магии, нет.

Я буду вместе с вами верить, что так и будет.

A. W.

Оборачивается к A.W., молча делает глоток из бокала. Выражения ее лица разобрать нельзя.
К.В.

Быстро подходит к К.В. и берет ее за плечи.

Глубоко вздохнув, отступает.

Кофе. Завтра.

Поворачивается на каблуках и выходит из комнаты.
A. W.

Выходит из тени у стены замка, пряча палочку в рукав.

Хочет сделать шаг к входной двери, но вдруг резко оборачивается и поднимает голову, глядя на высокую башню замка.

Одергивает плащ, поправляя его на плечах, и входит.

В прихожей никого нет. Пересекает ее и поднимается по лестнице.

Проходит мимо нескольких закрытых дверей, останавливается у той, которую A.W. неплотно притворил, уходя.
T.M.

Подходит к зеркалу, ставит перед ним свой бокал, поднимает руки, поправляя высоко заколотые волосы и что-то высматривает в своих глазах.

Отворачивается от зеркала и смотрит в окно, куда светит полная луна.
K.B.

Коротко стучит и сразу же входит в комнату.

Не пугайтесь, Countess Tepes. Я не буду мешать вам любоваться своим отражением и луной, пока вы еще на это способны.

Я только полюбуюсь тобой еще пару мгновений.

T.M.R.

Поворачивается к T.M.R. Удивленно:

Томас? Как ты здесь оказался?

Думая о чем-то другом:

Княгиня, Томас. Не то чтобы это было важно, впрочем.

Делает приглашающий жест внутрь.

Заходи же и любуйся, я сейчас прикажу ужин, вина, комнату. Впрочем, ты уже знаешь, что сегодня был важный день.

K.B.

Как оказался? Странный вопрос. Не мог же я упустить такое событие. Окольцованный Дракул и его победительница. Я искренне желаю вам семейного счастья.

Входит и останавливается у кресла.

Он цепной, Катарина, а не ручной. Но на тот случай, если тебе все же удастся приручить его прежде, чем вы оба сбежите в окрестные леса, я решил не терять времени и засвидетельствовать свое почтение князю безотлагательно. И я ожидал увидеть его в такую ночь рядом с тобой.

T.M.R.

Побледнев от сдерживаемого гнева:

Ты заставляешь меня стыдиться себя, Томас. Я не могу представить, что когда-то попирала римские мостовые, опираясь о руку настолько плохо воспитанного человека. Что ж. Значит, я это заслужила.

Князь наверху. Попроси камердинера, тебя проводят.

Отворачивается.

K.B.

Я тоже люблю тебя, Катарина. Ты это прекрасно знаешь. В этом мире есть только одна женщина, до которой мне есть какое-то дело, и эта женщина – ты.

Ты не можешь не согласиться, что я вношу в твою жизнь разнообразие. Особенно на пустынном пляже в Лидо ди Остия.

Я найду дорогу.

Подбрасывает в воздух крупную золотую монету, которая, тяжело поворачиваясь, падает в кресло; оно заметно проседает под ее весом.

Поздравляю, Княгиня.

Выходит.

Идет по коридору, поворачивает и оказывается у подножия винтовой лестницы. Ставит ногу на первую ступеньку, останавливается. Смотрит вверх. Там совершенно темно.

Оглядывается и, направив палочку на дверь в темном углу, открывает ее. За дверью оказывается еще одна лестница, точная копия предыдущей, но при взгляде наверх заметно легкое серебряное свечение.

Вытягивает руку вверх, опускает ее и медленно взлетает по оси лестницы, поворачиваясь вокруг себя.

Не рассчитав, ударяется головой о потолок верхней площадки и с тихим ругательством валится на камни.
T.M.R.

Немного рассеянно смотрит вниз с горы, на которой стоит замок, освещаемый ярким светом полной луны. Лес внизу тихо перешептывается, слегка волнуемый ветром. В поселениях, невидимых обычному глазу, но легко различаемых взглядом А.Т., заметно какое-то беспокойство, которое привлекает его внимание. Люди, сбившиеся в небольшую группку, выходят из одного из домов и стоят, переговариваясь и указывая руками на замок. Среди них выделяется один, идентифицируемый А.Т. как приезжий, но, в то же время, как человек, не бывший приглашенным на торжество у Тепешей. Он достает из-за спины бинокль и наводит его на замок на горе. Обшарив взглядом все окна, человек переводит бинокль на башню и, видимо, находит А.Т. Некоторое время смотрит на него, потом, дернувшись, роняет бинокль, который разбивается в дребезги, и хватается за горло. Человек валится на землю. Окружающие его мужчины, не решаясь поднять головы в сторону замка, хватают его и скрываются в том доме, из которого вышли. А.Т. продолжает смотреть на разбитый бинокль. Бинокль плавится на земле, застывая в странной маске с разбитыми линзами вместо очков.

А.Т. усмехается и оборачивается назад, под крышу, где раздался негромкий стук и приглушенное чертыхание.

Благожелательно:

Прекрасная ночь, не правда ли, Mr Riddle? Я рад вас приветствовать под этой гостеприимной крышей.

А.Т.

Поднимается, двумя движениями ладони придает костюму безукоризненный вид.

Благодарю, князь, и высоко ценю ваше гостеприимство.

Да, прекрасная ночь. Сегодня особенно яркая... Венера.

Лезет за отворот сюртука, вытаскивает оттуда за ножки два хрустальных бокала. Они оказываются разбитыми.

Бросает их в проем лестницы.

Увы. Слишком тонкая работа. Я велю прислать вам в подарок более надежные.

Вы уделите мне несколько минут своего времени?

T.M.R.

C интересом прослеживает все манипуляции T.M.R.

Благодарю вас, Mr Riddle. Вы зря беспокоились, в этом доме достаточное количество хрустальных изделий, из которых можно пить вино.

Снова поворачивается к ограждению, жестом приглашая T.M.R. присоединиться к себе.

Май по народным суеверьям – не самый лучший месяц для заключения браков. Вы тонко подметили яркую Венеру, а зря. Сейчас на нас воздействуют, помимо великолепной в своей полноте Луны, несколько гораздо более напряженных звездных влияний. Солнце проходит рядом с Алголем, а это ведь «дух зла», которого боялись еще древние. Помимо этого Солнце в эти дни соединяется с Плеядами, которые, как утверждают греки, подверглись в свое время недостойным домогательствам. В общем, Mr Riddle, не будем слушать Овидия, который предостерегал от майских браков, не будем прятать за пазухой камней, которые разбивают бокалы, и выслушаем лучше вас.

Майское полнолуние хорошо подходит для деловых разговоров.

А.Т.

Выходит к ограждению, становится в двух шагах от А.Т.

Тем лучше. К тому же, я никогда не верил, что огненные шары, висящие в пустоте за миллионы миль отсюда, способны управлять судьбами тех, кто имеет достаточно силы отказаться от их влияния.

У меня к вам короткий, но очень деловой разговор. Мне надоело мое имя.

T.M.R.

Продолжая вглядываться во что-то, кажется, находящееся за стеной одного из домов внизу; рассеянно:

Вы не пробовали обратиться к нотариусу?

А.Т.

Я хочу сменить имя, а не то, как его записывают на бумаге.

Мне не хватает того, чем обладаете вы. В свою очередь, я готов поделиться с вами тем, чего добился сам.

T.M.R.

Коротко:

Это не короткий разговор, Mr Riddle. Мне пришлось бы задать много вопросов и многое объяснить. Как вы, вероятно, догадываетесь, ни к первому, ни ко второму я сейчас не расположен. Чего и вам желаю.

А.Т.

Не беспокойтесь. От второй части я вас избавлю. Я вполне знаю, о чем идет речь.

Сегодня особенный день. Особенный потому, что вы, честно говоря, еще не скоро будете так сильны, как сейчас. Майское полнолуние лучше всего встречать... во всеоружии.

T.M.R.

Немного поворачивает голову в сторону T.M.R.

Во многом знании много опасностей, Mr Riddle. Особенно в неподтвержденном знании. Мне бы хотелось попросить вас не говорить мне ничего обо мне и не предполагать, что я способен беспокоиться по поводам, которые можете предложить мне вы.

Протягивает руку и очень коротко касается основания шеи T.M.R.

Расскажите о вашей первой части сами. Расскажите то, что хотели рассказать.

А.Т.

Я в последний год много и небезуспешно баловался кровью, князь. Я знаю, как разложить ее, разбить на мелкие части, и снова собрать из осколков, так, чтобы они сложились в нужную картину. Я уже буду жить долго, очень долго. Почти так же долго, как вы. Но у меня нет решающей составляющей. Experimentus crucis.

Для того чтобы вернуться к вечности, вам нужно отказаться...

Дергает головой назад и вниз, в сторону замка за спиной.

...от всего этого. Я предлагаю вам прийти к ней другим путем. Вслед за мной. Вместе со мной.

T.M.R.

Cлегка улыбаясь:

Вместе с вами или вслед за вами, Mr Riddle, я готов пойти только в одном направлении – в Ад. И даже в этом случае, скажу вам со всей откровенностью, предпочел бы попасть туда через другой вход.

Некоторое время молчит, жестом останавливая T.M.R., чтобы он ничего не говорил.

Не сердитесь, прошу вас. Я пока не имею ничего против вас лично, за исключением одной мелочи, о которой скажу чуть позже. Это, видите ли, необъяснимо. Интуиция. Мне видится в вас враг, и, что неприятно, не мой личный враг, а враг моей жены и моего еще не появившегося на свет ребенка.

Поэтому дело даже не в том, что подарив вам то, что вы хотите, я стал бы рисковать своим новым выбором пути. Дело в том, что мне надо решить, не выкинуть ли вас с этой башни уже сейчас, не искушая себя интересом наблюдения за вашими метаморфозами в дальнейшем.

А.Т.

Откровенностью за откровенность, князь. Я и есть ваш враг. В моих силах было расстроить эту свадьбу. Более того, у меня было много способов сделать это, и некоторые из них даже не включали в себя причинение вам вреда. Вместо этого, как вы заметили, я исчез из жизни вашей жены. Одной из причин этому является то, что я никогда не смог бы дать ей такого ребенка, какой родится у вас.

Я не враг ей, и тем более – вашему сыну. Теперь представьте, какой силой будет обладать он, если будет избавлен от выбора, который пришлось сделать вам.

T.M.R.

Поворачивается к T.M.R., складывает руки на груди.

Какое же имя вы придумали себе, Mr Riddle?

А.Т.

Делает полшага назад, но быстро возвращается, справившись с собой.

С кривой улыбкой:

Собрать из осколков.

Снова лезет во внутренний карман сюртука, вынимает оттуда пригоршню хрустальной крошки, подбрасывает ее в воздух. Из мелких кусочков складываются слова Tom Marvolo Riddle, но буквы сразу же начинают крутиться и меняться местами; очень скоро они застывают в новом порядке, а через мгновение осыпаются и тают.
T.M.R.

Кивает головой.

Ну что ж, вы им станете. Было бы имя, а "лорд" приложится.

И еще буквально два слова, прежде чем мы расстанемся. Я совершенно уверен в том, Mr Riddle, что дни знакомства с Катариной были лучшими днями в вашей жизни. Только она могла по-настоящему облагородить ваше имя – естественно, а не искусственно – сделав из Тома Томаса, и, право же, это звучало лучше, чем то, что у вас здесь скачет в воздухе. В вашем имени была загадка, в том же, что придумали вы, звучит оперетта Оффенбаха. Но это дело вкуса. Вкус воспитать сложнее, чем баловаться кровью, Mr Riddle. Балуются кровью многие, побеждают ее единицы.

Снова подносит руку к шее T.M.R., на этот раз задерживая ее возле его сонной артерии чуть дольше.

Скорее всего, мне это тоже не удастся. Но кому-нибудь удастся. Через мой и через ваш труп. Я читаю в вашей голове то, как это произойдет, хотя вы и сами этого пока не знаете.

А теперь у вас есть последний шанс исправить вашу сегодняшнюю ошибку. Попытайтесь сделать это.

А.Т.

Ошибкой было прийти сюда, рассчитывая на какую-то разумную реакцию.

Вы слепы, князь. Вы только тычетесь наугад в той темноте, которая вас окружает, и принимаете свой ограниченный дар за проводника, который поддержит вас на лезвии ножа, но вы бессильны с ней что-либо сделать. Тем или иным способом, она поглотит вас.

Единственное, что мне неясно – это успеет ли Катарина принести вам наследника и вырастить его раньше, чем это случится.

Оставайтесь на цепи собственного изготовления. Встретимся в Аду.

T.M.R.

Cмеется, немного отходя от T.M.R., затем коротко смотрит ему в глаза, отчего у T.M.R. отнимаются ноги и он начинает падать. Ловит T.M.R. за одежду и опускает в кресло, которое возникает из темноты. Шепотом:

Подождите меня недолго. У меня есть более срочное дело, чем беседа с вами, my good lord.

Отходит в тень, из которой через секунду срывается целая туча острокрылых летучих мышей, в воздухе перестраивающихся в шар, затем в череп, затем вытягивающихся в огромную черную змею и обращающихся туманом. Туман стелется над лесом, потом опускается в него и перестает быть виден. Через минуту в поселении под горой раздается один приглушенный крик.
A.T.

Пытается встать.

Ошибкой ли было заявиться сюда в эту ночь?

Нет, все расчеты верны. Если бы он был слабее, не вышло бы по другой причине.

Откидывается в кресле и прикрывает глаза.

Глубоко вздохнув, начинает тихо шипеть сквозь зубы. Через какое-то время начинает казаться, что его шипение отдается эхом в середине башни, над проемом лестницы.
T.M.R.

Все звуки ночи затихают полностью. Луну затягивает тучами. А.Т. появляется перед T.M.R. из ниоткуда в своем прежнем виде, манит его к себе. Кресло под T.M.R. тает в воздухе.

Вежливо:

Извините, что заставил вас ждать.

А.Т.

Каким еще из своих умений вы решите воспользоваться? Есть ли у вас список: это можно, а это – нельзя? Вы не побеждаете свою кровь, а торгуетесь с нею.

Выбрасывает палочку через перила.
T.M.R.

Ловит волшебную палочку T.M.R., которая взмывает ему в руку, втыкает ее в карман костюма T.M.R.

Не разбрасывайтесь своим магическим имуществом в наших краях, Mr Riddle. Без оружия вас здесь съедят. У вас был шанс попросить прощения, вы им не воспользовались.

Кидает в тот же карман T.M.R. большую золотую монету с отчеканенной на аверсе змеей.

Если вы достигнете порога этого дома живым, за порогом вам придется ползти на животе. Впрочем, я не сомневаюсь в том, что для вас такой вид передвижения будет характерен.

Берет T.M.R. за шиворот и спускает с лестницы.

Возвращается к ограждению смотровой площадки башни, снова смотрит на выглянувшую луну.

Сегодня прекрасная ночь.

A.T.

Flash-back:

Budavari Palota,

23.10.1966

Сидит за угловым столом в обширном зале библиотеки Corviniana перед огромной, занимающей половину стола книгой – в тяжелом деревянном переплете, с золотыми углами и вставками-инкрустациями из самоцветов.

Рядом с книгой на столе лежит крупная золотая печатка, выполненная в форме восьмиконечной звезды, в середине которой сверкает квадратный рубин, окруженный восемью жемчужинами.
А.Т.

Появляется в дверях и опускается на одно колено.

Сообщество благодарно потомку Основателя за возможность принять его сегодня.

Встает и кланяется. Делает два шага к столу, замечает знак и останавливается.
Gyorgy Thurzo

Встает, выходит из-за стола, наклоняет голову, приветствуя Count Gyorgy.

Благодарю вас, граф. Я бы не хотел отвлекать вас от ваших обычных забот. Так уж вышло, что мой путь пролегал сегодня через холмы Буды. Было бы странно не навестить вас и ваших детей, – тех детей ночи, ответственность за благосостояние которых вот уже более пяти веков возложена на мужчин из рода Tepes.

А.Т.

Ничто не меняется здесь, под землей. Почти ничего. Детей я отпустил сегодня ночью. Должны ли мы собраться для вас, Prince?

Gyorgy Thurzo

Забирает золотую звезду с рубином и подходит ближе к Count Gyorgy.

Отпустили. Ну что ж, тогда покажите, граф, как вы живете. Как раз сейчас, когда обиталище ваше пусто.

Покажите и расскажите немного о том, сколько вас и кто вы. Мои сведения несколько более свежие, чем те, что внесены в ту книгу...

Кивает вбок, указывая на фолиант на столе

...но они, безусловно, гораздо старше чем то, что вы мне расскажете.

А.Т.

Выпрямляется, немного разводит плечи и поправляет висящую на груди золотую цепь с одним стальным звеном.

Все главное, что есть в нашей жизни, содержится в этой книге, Prince. Остальное – внешнее, наносное, зыбкое, как песок. Есть Сообщество, есть для него обитель, есть скромный содержатель ее.

С поклоном приглашает А.Т. идти за ним и выходит из библиотеки.
Gyorgy Thurzo

Следует за Count Gyorgy.

Они входят в мрачное подземное помещение, совершенно пустое. Стены и своды подземелья теряются во тьме.

Обводит взглядом помещение.

Что ж... Наши семейные предания и свидетельства описывают эти залы довольно верно. Есть некая осмысленность в том, что то место, в котором Влад содержался как пленник, стало местом символического пленения основанного им сообщества.

Я, граф, прибыл к вам не только для поддержания этой традиции, но и для закономерного ужесточения ее. И для этого есть причины. Так рассказывайте же.

А.Т.

Щелкнув пальцами, зажигает свечу, стоящую на длинном, пустом деревянном столе.

Двое детей на острове. Один – ходит, как всегда, в одиночку, и разговаривает со своей отсутствующей тенью. Вот и все.

Ах, да, одна спит.

Если есть причины их наказывать, я хотел бы знать их, Prince.

Gyorgy Thurzo

На острове? Вы имеете в виду остров Маргит?

Снова оглядывается.

Я не думал, что вас так мало, граф. Но это скорее радует меня, чем наоборот. Я уверен, что наше время проходит.

Отходит к стене, касается ее рукой.

Вернее так: для меня наше время прошло. Я изменил положение вещей в Трансильвании и Валахии. Вернулся к традициям времен Основателя, который имел нормальную жену – и не одну – прежде чем стать тем, кем он стал. У меня, граф, есть жена и есть сын, рожденный так, как это принято среди людей, – в законном браке. И таким образом на мне тот род Тепешей, который делал возможным поддержание и существование Сообщества, пресекается.

Возвращается к Дьордю.

Но я все же не считаю себя вправе уничтожать Сообщество. Я бы хотел лишь ограничить его активность.

А.Т.

Выслушивает А.Т. молча, и, наклонив голову, смотрит еще какое-то время исподлобья.

Ваш выбор достоин уважения, Prince. Нам, простым будайским вампирам, это не под силу.

Даже если бы кто-нибудь из нас и захотел... запереть свою кровь.

Но вы – все еще потомок Основателя, и я приму ваши условия. Мы все примем их, сколько бы нас ни стало.

Gyorgy Thurzo

Тихо:

Я не сомневаюсь в этом. Предлагаемые условия ограничат масштабы и сроки "охоты" для ваших подопечных, граф. Вам нельзя будет вступать в контакт с людьми просто для питания – так, чтобы человек при этом умирал. Если кто-либо из ваших подопечных захочет крови, он обязан будет сделать своего партнера таким же Undead. Но ограничения на охоту, на ее масштабы и сроки, граф, останутся прежними. Чем больше Undead будет в Сообществе, тем меньше у них будет еды.

Некоторое время молчит.

И мне нужно узнать, не приходил ли к вам кто-нибудь новый за прошедшую неделю. Потому что запереть кровь, как вы заметили, не так просто, как хотелось бы.

А.Т.

Нас не будет много, даже на этих условиях. Мы охраняем свой круг. Если бы мы не были бессмертными, мы бы давно вымерли.

Она пришла сегодня на рассвете, Prince.

На мгновение широко раскрывает глаза, потом снова суживает тяжелые веки.

Вы ожидали увидеть ее здесь?

Gyorgy Thurzo

В каком-то полусне:

Наша жизнь бесконечна, но хрупка, граф. Как ночная река, затянутая тонким льдом. Наступит утро, и льда не станет. Пусть утро наступит.

Переключается.

Девушка, о которой я говорю, хотела прийти к вам. Да, я ожидал увидеть ее здесь.

А.Т.

Со странной улыбкой:

Ваша... воспитанница?

Позвольте, я провожу вас. Она была немного утомлена дорогой и необычно молчалива.

Gyorgy Thurzo

Смотрит на Count Gyorgy с неожиданным холодным высокомерием:

Не воспитанница, граф. Она была инициирована. Она мне принадлежит. Оставьте эвфемизмы для беллетристов.

Ведите же.

А.Т.

Приподняв верхнюю губу, обнажает на секунду клыки; челюсти его крепко стиснуты. Издает негромкий, хриплый горловой звук.

Да, Prince Tepes. Да.

Поклонившись, идет к стене, что-то делает, наклонившись, у замка, и распахивает ногой низкую дверцу.
Gyorgy Thurzo

Еле слышно:

Отец? Уже пора?

Женский голос из темноты

Не вставай. Это сейчас ни к чему. Мы сами придем к тебе, дочь моя.

Отступает от двери и смотрит на А.Т.
Gyorgy Thurzo

Заходит в темную комнату, вглядывается в угол. Негромко:

Назови себя, дитя.

А.Т.

Немного ворочается в углу.

Вы Тепеш, я узнала... У вас в кармане горит рубин. Я вижу в ваших зрачках сполохи алого. I'm The Red Diva, you don't know me.

The Red Diva

Разглядывает женщину, облаченную в вихрь алого шелка.

Я не знаю тебя, дитя, ты права. Назови того, кто привел тебя сюда.

А.Т.

Встает, подходит к А.Т., тянет руку к его лицу.

Жаль... Это была женщина. Жаль, что это была женщина.

The Red Diva

Перехватывает руку The Red Diva, выводит ее из темной комнаты и разглядывает.

To Count Gyorgy:

Ну что ж, граф. Значит, княжна Батори не дошла до вас. Это хорошо. Значит популяция останется в тех пределах, которые я предполагал.

А.Т.

Кармилла?

Резким движением кладет пальцы на шею The Red Diva, потом продвигает руку еще дальше, захватывает ее волосы и заставляет ее посмотреть себе в глаза.

Со смешком:

Сообщество начало выполнять условия.

Поворачивается к А.Т. Буравит его взглядом.

Батории потеряли кровь, Prince. Неужели вам удалось ее возродить?

Gyorgy Thurzo

Ужом выворачивается из захвата Count Gyorgy, шепчет:

Кармилла... Кармилла... Кармиллааа...

Снова скрывается в темной комнате, задев бедром ногу А.Т.
The Red Diva

Долго смотрит в глаза Count Gyorgy.

О возрождении крови Батори я думал в последнюю очередь, граф.

После паузы.

Я бы хотел дочитать ту книгу в библиотеке Матиуша Корвина. Там крайне откровенно описано, как был убит отец и заживо погребен старший брат Основателя. Я найду дорогу.

А.Т.

***

Forest near Caversham Locks

The night before

Сгущается туманом на мокрой тропинке, заваленной палой листвой.

Оглядывается. Неподалеку слышны негромкие голоса, кто-то пробирается сквозь кусты, держа в руках мощный фонарь.

Отходит в сторону, к дереву, и совершенно сливается с ним.

Из-за поворота показывается совершенно мокрый человек в длинном черном прорезиненном плаще и форменной фуражке. Хлюпнув носом, он поводит фонарем в разные стороны, чисто механически, почти не следя взглядом за светлым пятном, идет дальше и скрывается из виду.

Выходит из тени, приседает. С видимым удовольствием проводит ладонью по обнаженному плечу, стирая мелкие капли холодного дождя.

Резко поворачивается в сторону, протягивает руку и поднимает в воздух лисицу, держа ее за горло. Посмотрев на зверя, отпускает его; лиса трусцой пускается вслед ушедшему полицейскому.
Erzsebet Bathory

Сверху на лес опускается несколько нестерпимо сияющих и полыхающих огнями тюльпанообразных контуров. Они исполняют над деревьями странный хоровод, лес наполняется гудением пламени. Довольно быстро огненные лепестки выжигают вокруг себя поляну, на которой и обосновываются, окружая Эржебет. Огненные щупальца осторожно тянутся к девушке, оглаживая ее обнаженные плечи и высушивая их. Огромные пламенные фигуры переговариваются между собой, и огонь стелется от них по мокрой траве, змеями обвивая целые пока деревья.
The Flames

Сидит, согнувшись и прижав ладони к земле, и смотрит на танец пламени, как зачарованная, не двигаясь и не издавая ни звука.

Потом вдруг вскакивает, снова приседает, обратившись в поджарую волчицу, прыгает в сторону, немедленно обретает человеческий облик, оказывается последовательно в разных местах поляны, перетекая туманом, но никаким образом не может выйти из огненного круга.

Падает на спину и застывает, подняв лицо к небу.

Слышны крики, которые приближаются.
Erzsebet Bathory

Перешептываются и переглядываются. Эржебет различает слова, произносимые на незнакомом ей языке, но она их понимает.

Госпожу нашу искать устали мы. Неустанно искать, растекаясь по теснотам, вздымаясь в низинах зелени, где нет Ее красноты, нет приятного тихого света Ее, висения в нужности, нет. Эта зверинка не знает, где Она, но она позвала недумаядумаядумая нас. Она не говорит-не слышит, она лежит-не дышит, она не она. Не Она. Мокрая. Пьет кровь теперь, но не ту. Кровь Солнца будем пить, если Госпожа не встретит, не засияет прекрасностью, не придет...

The Flames

Поднимает руку вверх.

К кончикам ее пальцев прикасается протянутый навстречу длинный язык пламени.

Изгибает кисть, приглашая огонь, который обвивается вдоль ее предплечья, как змея.

Ухватившись за струю огня, как за толстый канат, поднимается и встает. Теперь пылающие существа тянутся к ней со всех сторон.
Erzsebet Bathory

Языки пламени лижут лицо Эржебет, забираясь ей в голову, теперь они говорят уже у нее внутри, постепенно исчезая из обгоревшего леса:

Она-неОна, пустая внутри, в ней можно жить кусочку нас. Она не скажет, не говорит, не скажет, ей тот-кто-дал-выпил-кровь не велел больше сказать-говорить. Она сильная, молодая, пустая зверинка, пусть несет кусок нас, до времени. До времен. До конца. Она.

Поляна потухает.
The Flames

Взволнованные людские голоса звучат уже совсем близко.

Держа спину очень прямо, протягивает руку в сторону. Рука начинает терять очертания, превращаясь в туман, но почти сразу же вспыхивает, как бы взрываемая огнем изнутри. Быстро возвращает руку в прежнее состояние.

Падает на колени и подносит руки к лицу. Сквозь сомкнутые пальцы капают огненные слезы.

На поляну вбегают сразу несколько полицейских, но успевают заметить только, как из-под одного из обугленных деревьев, шипящих и парящих от дождя, выскакивает неясное яркое пятно, которое бьется сначала о невидимую преграду, как будто вокруг деревьев натянута сеть, но быстро преодолевает ее.

Падает неподалеку на землю, уже почти неразличимая за серой пеленой, но встает и заставляет себя бежать дальше.
Erzsebet Bathory
***

По Jozsef Attila выходит на набережную и вступает на пустынный мост Szechenyi Lanchid. Ее видимо качает. Зазевавшийся молодой человек в пальто, со странной прической, отшатывается от обнаженной выше пояса босоногой девушки с безумным взглядом.

Уже подходя к Будайскому берегу, падает на колени и опирается ладонями о землю. Ее очертания искажаются, но ей удается восстановить свою форму.

Встает и с еще большим трудом движется дальше, вскоре входит в ворота замка, где падает снова.

Дальше передвигается уже на четвереньках, пока не достигает коридора, ведущего к библиотеке и подземельям, где силы оставляют ее окончательно. Ложится набок, прижав колени к животу.
Erzsebet Bathory

Отрывается от книги и смотрит в пространство.

Через несколько секунд встает, не закрыв книгу, выходит и углубляется в коридоры Будайского дворца.

Идет в направлении выхода, по дороге натыкается на одного из служителей музея, отшвыривает его взглядом к стене, не оглянувшись, идет дальше. Увидев на полу в коридоре бесформенное тело в мужском костюме для верховой езды, разодранном и без верхней части, кидается к девушке, наклоняется над ней, затем опускается на колени и вглядывается в нее.

Проверяет руками воздух вокруг Эржебет, легко дует ей на лоб; вокруг девушки начинают кружиться острые твердые снежинки, на ее бровях и ресницах оседает иней, губы ее голубеют.

Подхватывает ее на руки и забирает в библиотеку, где укладывает на короткую кушетку и оставляет там.

Поднимает голову к потолку, расписанному как звездное небо, и что-то говорит созвездию Водолея.
А.Т.

Успокаивается и лежит очень тихо. Иней вскоре тает.

Кожа на ее плечах и груди, красная и потрескавшаяся, как от ожога, медленно затягивается, и через какое-то время приобретает прежний вид; на ней появляются чистые, прохладные капли воды.

Вздыхает глубоко.

В уголке рта появляется очень тонкая струйка темной, почти черной крови, которая ведет себя странно – не спадает каплями вниз, а остается неразрывной и тянется с ее ложа к ногам А.Т.
Erzsebet Bathory

Поворачивается к Эржебет, смотрит на кровь.

Подходит к ней, смотрит на нее сверху вниз, немного наклонив голову набок. Достает носовой платок, пытается вытереть кровь возле ее рта. Потом что-то понимает.

Отступает на шаг назад. Видит, что Эржебет, не приходя в себя, изгибается, чуть приподнимается и подается за ним.

Извлекает из одежды узкий плоский кинжал, накаляет его в пламени свечи, возвращается к Эржебет, быстро и аккуратно прижигает ее кожу в тех местах, которые разрезал неделю назад, другой рукой закрывает ей рот. Возвращается к свече, снова накаляет клинок, проводит им по своей шее, разрезает воротник, кожу и прижигает артерию.

Бросив последний взгляд на Эржебет, выходит из библиотеки.

А.Т.

Мне давно не нужно любви твоей,

Точно так же, как сострадания,

Мне давно едины и Бог, и Змей,

И плоды чужого познания.

Мне плевать на все, и – почти – на всех,

Я спокойна до неприличия,

Равно чужды мне и слезы, и смех,

И иные души различия,

И не надо мне белоснежных крыл!

Богу пусть останется богово.

Я хочу одно, чтоб ты просто – был.

Я всегда хочу слишком многого...

Эржбете от Айс Детрейн