ПростоРитмыХиханькиГеоМосткиБрызгиБангкокАвралЛингва ФранкаЧтенияДневники — "Яхта 'Лопе де Вега'"

DV
Торквемада – Великий Инквизитор
(Оптимистическая комедия)

Торквемада - Великий Инквизитор


Верным (группе "Могикане")

Действующие лица:

Преподобный Томас Торквемада, Великий Инквизитор

Королевская чета:

Фердинанд II, III и V, король Арагонский, Кастильский и Неаполитанский
"Инфанта" Изабелла, королева Кастилии

Четверо Верных:

Благородный дон Диего ди Кастельно, кабальеро
Юный Мишель (Мигель) де Нотрдам, предсказатель
Отважный Хосе де Леон, матадор
Известный Христофор Колумб, путешественник (голос)

Прекрасные дамы:

Донья Мерседес Альба, благородная синьорита
"Прекрасная Магдалена", карибская мулатка

Придворные:

Анита де Реаль, камеристка "инфанты" Изабеллы
Марио, паж короля Фердинанда
Дон Алехандро Карлос, благородный кабальеро и мистер Икс

——————————————————

" И пусть мой крик достигнет Тебя"
псалом Давида
"Господи, дай мне додумать сюжет..."
А. Кабаков
"... и дай мне дожить до развязки"
Автор.

——————————————————
Действие Первое:
Верные

——————————————————
Сцена Первая. Intro.

И была тьма, и была ночь.
Только случайные всполохи света озаряли то, что было в ней.
Это делалось во имя Божие.
И он был один надо всеми. И он был слугой Ангела, самого любимого Ангела.
Имя ему было – как раскат грома среди ночи, как жало карающей молнии.
Имя его было – Торквемада.
Четверо противостояли ему.
Четыре есть число смерти.
Четверо мечтали о смерти для него, сеющего смерть.
Они скрестили шпаги и обнажили кинжалы, чтобы принести ее под крыльями своих плащей. И они владели еще одним оружием смерти – смехом. Они смеялись над ним, смеялись над Торквемадой!
И над его хозяином – над самым любимым Ангелом, имени которого не могли знать – над Князем мира сего и Злым Богом.
И он был слугой Самого Любимого Ангела.

(Sound: Innuendo, Queen. Mонахами через зал в рясах проходят Дон Диего, Мишель, Хосе; "Верные" за сценой сбрасывают рясы, выходят на авансцену в ряд. Салют шпагами от пола ко лбу, назад, на задник. Задник высвечивается)

Колумб:

Испания. Ты бесподобна. Ты окружена морями, а море – это то, что я люблю больше всего. Я, генуэзец Христофор Колумб, знаю еще и то, что больше нигде нет таких друзей как здесь. В Испании их есть, чем проверить. Друзья мои, перед лицом любимого детища нашей святой церкви, перед лицом святейшей инквизиции мы доказали свою верность друг другу и этой земле. Мы были вместе не только в беде, но и в счастье, а это, пожалуй, потруднее. У вас есть своя задача, а мой путь лежит за океан...

——————————————————

Сцена Вторая. Мадридская улочка.

(Появляются дон Томмазо и дон Алехандро, наигрывая на гитараx. Sound: Paco de Lucia: Quizas, Quizas, Quizas).

Томмазо:
Любезнейший мой Алехандро! Я заскучал в Мадриде. В Мадриде жарко, двор отправился на дачи, и путь один для нас – в Эскориал.

Алехандро:
Да, дон Томмазо, ваша правда. В Мадриде делать нечего. Жара, тенистые беседки не спасают, все доньи устремились на природу, из дам... одна гитара нам осталась.

Томмазо:
Так не спеть ли?

Алехандро:
Что ж, споем... (Берут пару аккордов, пытаются петь, играется хорошо, но не поется)

Томмазо:
М-да, певуны из нас не очень... Нам явно не мешало бы солиста...

Алехандро:
Солиста... гитариста... гармониста... эль марияччччи, понимаешь. Да я и сам себе солист, хотя фальцет дрожит, как... банный лист!
Томмазо (в удивлении опускает гитару):
Друг Алехандро... банный лист дрожать не может. Он, скорее, – липнет...
Алехандро (неожиданно вытягивается):
Как скажет монсеньор. Я просто не подумал...
Томмазо:
Да ладно, брось, забудь. Расслабься.
(Выходит, бормоча, никого не замечая u что-то записывая в книжечку Нострадамус).
Томмазо:
Эй, юный кабальеро! Эй, дружо-o-oк!
(Мишель не слышит)
Алехандро (машет перед носом Мишеля):
Услышьте нас, прохожий! От-зо-ви-тесь! Э-ге-гей!
Мишель (вздрагивая):
К услугам вашим, доны. Весь к услугам.
Томмазо:
Простите за внезапное знакомство,..
Алехандро:
Но вы, случайно...(переглядываются с Томмазо) вы... могли бы – спеть?
Мишель:
Я? Спеть? А-ааа... вроде бы... с чего бы...
Томмазо:
Одной придворной синьорине, одной сеньоре неприступной я посвятить хочу ... романсик.... Играть обучен, а вот петь...
Алехандро:
... увольте. И, в целях сохраненья жаркой тайны, мы решили искать солиста – просто... как придется!
Томмазо:
Вот так вот: вышли в поле и – нашли!
Мишель:
Я, право, больше балуюсь стихами,.. играть на клавикордах – ... пожалуйста, могу еще... слабать, но голос мой, боюсь, уже не мальчика, еще не мужа...
Алехандро:
Так мы же видим, вы – певун рожденный! И этот пух нежнейший над губой, все говорит за то, что вас мы ищем!
Томмазо:
Но впрочем, милый, как же вас зовут? Я, кстати, дон Томмазо Аквавива. (Поклон).
Алехандро:
Дон Алехандро Карлос, друг ваш верный.
Мишель:
Мишель... Или Мигель де Нотрдам. К услугам вашим, благородные синьоры.
Томмазо:
Споем, Мишель, споем с тобой скорее!
Алехандро:
Пусть с песней станет жарко небесам!

Adios, good bye!

(Серенада Торквемады):

Есть только разлуки,
А встреч не бывает,
Синьора позвольте, скажу невзначай:
Не дамся я в руки
Тому, кто не знает:
В объятиях смерти блаженство и рай,
блаженство и рай,
блаженство и рай!

Нет, встречам не верьте:
Бок о бок со смертью
есть только "прощайте",
есть только – "прощай"!
Одно лишь на свете
ценю обещанье:
слова до свиданья,
adios, good bye,
adios, good bye,
adios, good bye!

Синьора, не надо
ни рая, ни ада,
позвольте лишь мимо,
не глядя, пройти.
Одна лишь отрада
В эпоху распада –
Любви пантомима
В начале пути!

Томмазо:
Отлично! Ложной скромностью напрасно пытались вы украсить образ свой!
Алехандро:
Пойдемте выпьем!
Томмазо:
Выпить! В ближнюю корчму! (Bыходят, обнявшись)
——————————————————

Сцена Третья. Корчма "Морская чайка".

(Вставка – фламенко: "Дивертисмент"; столик и бочки в корчме. Сидят Верные: дон Диего, Хосе. Входят Мишель в обнимку с Томмазо и Алехандро).

Томмазо:
Пожалуй, я оставлю вас, синьоры! Долг чести кабальеро велит сейчас мне срочно удалиться! Увидимся, Мишель. (Уходит)
Мишель:
Конечно же, увидимся, Томмазо!.. Друзья мои, знакомьтесь, Алехандро дон Карлос, благородный дон!
Диего (встает):
Приятно видеть вас, изящный кабальеро! Я прозываюсь просто – дон Диего. "Два Д" меня прозвали шутники. А так как я в Кастилии родился, фамилия в семействе Ди Кастельно.
Хосе (встает):
А я – всего лишь матадор. Простой бесстрашный парень, что незнамо зачем, девицам на потеху, в бою неравном мучает быков. Хосе я де Леон, тореро бедный. Афиши, шпага и мулета – вот и все.
Алехандро:
Приятно встретить вас, бесстрашные синьоры. Недолго я знаком с младым Мигелем, но друг Мигеля – верный ваш слуга! (Все садятся)
Мишель:
Прекрасно! Выпьем, выпьем, господа! Про "Верных" это кстати! Это очень кстати!..
Диего (внезапно вскакивает):
Молчи, Мигель, ты слишком возбужден!
Мишель:
Я... Да, я...
Хосе:
Диего, брось! Ну, что ты! Мы среди друзей.
Алехандро:
Конечно! Мы ВЕРНЫЕ католики, средь ВЕРНЫХ слуг синьора Торквемады, благого Фердинанда-короля, жены его, инфанты Изабеллы!
Диего (скрывая напряжение, садится):
Все правильно, и мы среди друзей! В "Приморской чайке" места нет коварству. Прекрасная хозяйка Магдалена! (музыка, Магдалена выходит, движется к гостям) Из рук твоих волшебных угости друзей вином, и фруктами, и всем, что есть в запасе!
Мишель:
Мы, верные католики, верны твоим бокалам!
Алехандро:
Твоим домашним яствам и твоей паэлье!
Диего:
Твоему вину!.. И, что ж, спляши нам свой лихой карибский танец!
Магдалена (с легким романтическим акцентом):
Что ж, дорогие гости, Магдалена всегда готова угодить синьорам. И танцем страстным, и закуской, и вином! (Делает знак, вносятся кубки. Магдалена танцует. Завершая танец, обрушивается на пол, закрывает голову руками, убегает)
Алехандро (потрясенный):
Что с ней?
Диего:
Любовь. Это любовь, Алехандро.
Алехандро:
Она страдает?
Хосе:
Она страдает. Мы страдаем. Все страдают. Что всем нам не мешает веселиться.
Мишель:
Он ей сказал, что ее никогда не забудет, но притом никогда не увидит.
Алехандро:
КТО сказал? Где он? Он ваш друг? Он муж ее погибший? Он казнен?.. Как она красива!
Магдалена (входит, спокойная): Морская чайка
Все вместе и ничто, любезный дон... как вам понравилась моя паэлья? Вино кастильское? Лихой карибский танец?
Алехандро:
Блестяще! Все прекрасно, сеньорита! Друзья мои, я должен вас покинуть. Ту песню, что мы спели с Нотрдамом, я должен до Томмазо донести!
Хосе:
Ну, что ж, синьор, всегда нас встретить сможешь ты здесь у бесподобной Магдалены! Увидимся!
Алехандро:
До встречи, господа! (уходит)
Диего (Мишелю):
Мальчик мой, кого ты к нам притащил?
Хосе:
Где ты взял этого самодовольного хлюста?
Магдалена:
Тихо, тихо, господа. Слава Богу, что Мишель пришел с ним ко мне. Там, где хозяйничает Магдалена, нет места закрытым сердцам.
Диего:
Мишель, Мишель... То ты провидишь, что произойдет через тысячу лет, то ты не можешь отличить торговца тухлой рыбой от мавританского принца!
Хосе:
Ну ладно, Диего, не слишком ли много впечатлений у нашего юного друга для одного дня? Мы можем и ошибаться.
Мишель:
Друзья, если я привел в наш заповедный уголок соглядатая, то я... я... не бойтесь, я сумею с этим разобраться.
Магдалена:
Спокойно, малыш. Диего, это могло просто показаться. Мало ли повес бродят по Мадриду с гитарой наперевес. Хотя тот второй, Томмазо, и вовсе странный.
Хосе:
Да Святой Антоний с ними со всеми!.. Скажи мне лучше, Магдалена, когда ты сможешь снова танцевать свои танцы без того, чтобы убегать из зала в слезах?
Магдалена (после паузы):
Никогда.
Хосе:
НИКОГДА???
Магдалена:
Прости, Хосе, но – никогда... Объясни мне, Диего, вы ведь были самыми близкими друзьями,.. почему Христофор опять уплыл из Испании?
Диего:
Он всегда уходит от тех, кто ему нужен больше всего. Ему кажется, что свобода может их заменить. Свобода может заменить друзей, любимых и даже дом. Но она – не синоним счастья. И ее нет. Ее нет. Он не свободен от себя.
Мишель:
И он не свободен от нас. Он это знает.
Магдалена:
Зато он теперь свободен от меня. (Oтходит, наигрывая на флейте).
Хосе:
Не нравится мне ее настроение. И флейта эта ее мне – не нравится.

Корабли Колумба
Колумб:
Как там моя малышка-Магдалена? Наверное, не может простить, что я не захотел взять ее в плавание? Да, мулатки с Эспаньолы не умеют прощать даже таких мелочей. Позаботьтесь о ней, друзья мои, позаботьтесь. Как бы там ни обстояли дела в Испании, в море опаснее, и женщине нечего делать в море...
Диего? Ты слышишь меня? Я вернусь и я все объясню.
Хосе, я приду на твой самый великий бой.
Мишель... малыш, я знаю, что надо верить твоим видениям... Ты все также считаешь, что это не Индия? Это не Индия? Меня преследует один и тот же кошмар...
Магдалена:
Я не могу так, я все время слышу его голос, как будто Дар не у Мишеля, а у меня... Ну сделайте же что-нибудь, я хочу вернуться на Эспаньолу, я хочу его увидеть! Забудь, Магдалена
Диего (трясет ее):
Забудь! Не можешь забыть Христофора – забудь эту дурацкую идею! Ты не вернешься на Эспаньолу! Ты НЕ вернешься в море, ты НЕ увидишь его! Это не сказка про Синдбада-морехода! Это Испания! Мадрид! Конец пятнадцатого века!
Магдалена:
Может, мне надо было заплакать, побежать за ним, цепляясь за руки, спросить: "Ну как же так??? Как же ты можешь уплыть без меня??? Ведь ты же сам привез меня сюда?!" Может быть, это бы помогло?
Диего:
Может быть. На те несколько дней, что оставались до отплытия кораблей. Забудь, Магдалена. Забудь.
Магдалена:
...И пусть мой крик достигнет тебя. И пусть мой крик достигнет Тебя!!!
Хосе:
Магдалена. Красавица. Эта фраза из псалма Давида обращена к Богу,.. а не к Христофору Колумбу.
Магдалена:
И пусть мой крик...
Мишель:
...Друзья. Мы должны сохранить себя для цели более важной, чем тоска, раздоры и попойки. Друзья мои... мы должны...(на Мишеля находит. Музыка. Затемнение. Зловещий смех Торквемады. Голос Колумба)
Торквемада:
Дорогие гранды! Злые языки говорят, что над Кастилией, над Арагоном, надо всей Испанией сгущаются сумерки. Что наступает ночь! Что, видите ли, верховная коллегия инквизиторов, великолепная Супрема – сборище мракобесов и стяжателей. Это ложь. Над всей Испанией безоблачное небо. А когда стемнеет, я освещу вам путь кострами, я освещу вам путь...
Колумб:
Хосе, Мишель, Диего. Я был при дворе, я разговаривал с государем нашим Фердинандом и его набожной супругой Изабеллой. Их духовник, великий инквизитор Торквемада – вот, кто Дьявол во плоти. Диего, я не успел сообщить тебе, что в том обвинении твоей матери...
Мишель:
Диего, твоя мать... твоя мать, благочестивая синьора Мария... дальше не вижу. Не вижу. Кончилось. (Падает. Диего и Хосе поднимают Мишеля).
Хосе:
Ну, что нам делать с этим его Даром? Боюсь, малыш не протянет с ним очень долго.
Диего:
Хосе, никому – слышишь? – никому ни слова о его видениях. Нас слишком мало, чтобы терять друг друга, Хосе. Нас адски мало.
Хосе:
Магдалена! Постели в своих покоях, отведем туда Мишеля... (Магдалена уводит полубессознательного Мишеля). Что-то у нас сегодня смутный день, правда, друг?
Диего:
Полнолуние, Хосе, ты забыл – полнолуние. Мы ведь все – фавориты луны. ...Ну, как же, как же: "Добрый вечер, луна. Хочешь, умрем вместе?" Ты когда-нибудь был в деревне, Хосе?
Хосе:
Ну, конечно. По-твоему, кто вместо меня будет отбирать молодых бычков для новильяд и матерых заслуженных бычищ для недетских коррид? Сам не отберешь, не будет красивого боя! (Имитирует "момент истины").
Диего:
Понятно... Тогда, ты наверное, знаешь, что это за сельскохозяйственное орудие – грабли?
Хосе:
Конечно знаю, Диего. Это такой длинный деревянный стержень, на конец которого насажена более короткая поперечина с изогнутыми заостренными зубцами для сбора...
Диего:
Я вижу, ты знаешь, что это такое, Хосе.
Хосе:
В общих чертах, знаю, Диего.
Диего:
А тебе когда-нибудь доводилось наступать на подобные грабли, Хосе?
Хосе:
Один раз, когда нерадивый пикадор оставил грабли в траве и я не заметил их, я...
Диего:
То есть, один раз, да, Хосе? Один раз?
Хосе:
Не нравитесь вы мне что-то все сегодня, "фавориты луны", Десперадо чертовы... При чем тут какие-то деревенские грабли???
Диего:
Грабли при том, что твой ближайший друг Диего ди Кастельно, прозванный в народе дон Диего Десперадо, или ДВА Д, снова наступил на одни и те же грабли, и, судя по всему, будет отныне всю свою сознательную жизнь бродить по этим граблям в задумчивости!
Хосе:
Опа. А с этого места можно поподробнее?
Диего:
Можно. (Музыка) Можно, друг мой, можно. Ты помнишь прекрасную донью Эстебан, мою первую возлюбленную?
Хосе:
Как же можно ее не помнить? Достойнейшая, красивейшая донья!
Диего:
А ты помнишь, чем это все у нас кончилось с достойнейшей доньей Эстебан?
Хосе:
Ну... помню, друг, помню. Ты получил удар веером по щеке,.. и кошелек твой, в общем, так до сих пор и не оправился от этого удара.
Диего:
Хочешь посмеяться? Нет, ты хочешь обхохотаться над своим другом, который мог бы обозначить свой род занятий как "хождение по граблям в особо крупных масштабах"? Хочешь, Хосе?
Хосе:
...Диего. Ты влюбился. Ты снова влюбился. Не прошло и полугода. Ты с ума сошел.
Диего:
Убей меня, Хосе. . Проткни своей честной матадорской шпагой, ибо я влюбился, как последний идиот, снова и опять.
Хосе:
Надеюсь, не в донью Эстебан?
Диего:
Нет. У Нее волшебное имя – Мерседес. И она принадлежит к самому древнему, но ныне опальному роду в Иберии – к роду герцогов Альба. Мне там нечего делать с моим... раненым кошельком.
Хосе:
Но ты хоть говорил с ней?
Диего:
Говорил. (Затемнение. Входит Мерседес. Проход друг мимо друга и друг вокруг друга под музыку).
Мерседес (роняя мантилью):
Благородный дон...
Диего (кидаясь на колено, поднимает мантилью, подает с поклоном):
Благородная синьора...
Мерседес:
Никогда, – вы слышите? – никогда не приближайтесь ко мне ближе, чем на один шаг, не смейте прикасаться ко мне и не смейте даже смотреть в мою сторону!
Диего:
Но, благородная синьора...
Мерседес:
Меня зовут Мерседес, герцогиня Альба. Я синьорина, не синьора.
Диего:
Но, благородная синьорина, как же я тогда отдам вам мантилью, которую вы соизволили уронить, если я не буду...
Мерседес (резко подходя к Диего и глядя ему прямо в глаза):
А вы оставьте ее себе. ... Или... приносите ее сегодня ночью... на улицу Саграда Фамилия... Там, часов в двенадцать – в полночь... вы сможете отдать ее... Не мне. Привратнику. Служанке. Кому-нибудь.
Диего:
Меня зовут ...
Мерседес:
Никогда. Молчите. Я не хочу знать, как вас зовут, кабальеро. Кабальеро будут звать так, как мне сегодня взбредет в голову. Например,.. Диего!
Диего:
Но я и есть...
Мерседес:
Еще одно слово, и вам не будет разрешено принести мне мантилью, милый дон. Прощайте! И помните! Не приближаться!.. Никогда!.. (уходит)
Диего:
Что скажешь, друг?
Хосе:
Диего. А ты уверен, что она – ... здорова?
Диего:
Нет, Хосе. Но кто из нас здоров? Быть может ты, когда размахивая старой мулетой пытаешься зарезать несущуюся на тебя тонну разъяренного рогатого мяса? Или я,.. граблеход-любитель? Или, может, Нотрдам, который уже пару раз увидел то, что со всеми нами будет, а нас это не останавливает? Или – Колумб, который в четвертый раз уплыл за моря на своей любимой деревянной скорлупке, потому что ему надо туда, где еще никто не был? Кто здоров?
Хосе:
Сдается мне, мы потому и вместе, друг мой. Пошли. Пошли искать эту улицу, Десперадо.
("Дивертисмент": Aрагонская хота с кастаньетами)

——————————————————

Сцена Четвертая. Эскориал.

(Входят торжественно Фердинанд, Изабелла, Марио и Анита. Музыка)

Фердинанд:
Моя благочестивая супруга! Как чувствует себя прекрасная инфанта Изабелла вдали от суеты, здесь, в прохладных комнатах и коридорах нашей любимой летней резиденции?
Изабелла:
О, возлюбленный супруг мой! О Фердинанд, гроза мавров, протестантов и еретиков! Рядом с вами я всегда чувствую себя королевой кастильцев и арагонцев! Королевой вашего венценосного сердца! Любовь моя, Фердинанд! (Фердинанд с чувством целует Изабелле руку. Марио и Анита вежливо отворачиваются). ESKORIAL
Фердинанд:
Анита! (Анита поворачивается)
Анита:
Да, государь!
Изабелла:
Марио, мальчик мой!
Марио:
Да, сударыня!
Фердинанд (вкрадчиво-зловеще):
Зачем ты отвернулась?
Анита:
Но... я не хотела вам мешать...
Изабелла:
Эй, Марио! За то, что ты, при исполнении своих обязанностей королевского пажа, последнего, кто должен охранять своего монарха везде, где бы тот ни находился, будь то в тронном зале или в спальне, отвернулся,.. ты будешь наказан.
Марио:
Но, государыня... Я не хотел мешать...
Фердинанд:
Перечить?!
Изабелла:
Так вот. Сначала твоя подружка и моя нерадивая камеристка Анита отвесит тебе пощечину, а потом... а потом...
Фердинанд:
А потом – ты.
Марио:
Что "я"?
Фердинанд:
Да, потом ты отвесишь Аните... три! Полновесных пощечины! (Марио и Анита хватаются за руки).
Марио:
Но, государь, она же дама!.. Она же – девочка...
Анита:
Но благосклонная синьора, ведь Марио...
Изабелла (кричит):
Молчать! Вы от властей такого пустяка, как оплеуха снести не можете? Вы – выгораживать друг друга?! Так тут недалеко до заговора!
Фердинанд:
Анита, быстро бей! (Анита, стараясь не думать, подбегает к Марио и отвешивает ему легкий шлепок, после чего склоняется в реверансе перед Фердинандом)
Анита:
От вас, о, государь, готова я снести позор и униженье, но не от пажа, не от мальчишки. Я молода, но... я же родовита...
Фердинанд (поднимает ее лицо за подбородок):
Бить девочек? При жене? Нет, никакого удовольствия. Марио, ко мне. (Марио подходит) Ну, решай, парень, решай, где быть тебе, мой паж – дать пару раз ладошкой по этим свежим щечкам – или гореть на площади в костре.
Изабелла:
Хорошая дилемма. Одобряю. Решай, мой мальчик. Помни благосклонность королей.
Анита (медленно поворачивается к Марио):
Извини, друг мой, Марио. Давай, не бойся, мы с тобой переживем. (Марио перекрестившись, кидается к Аните. Изабелла подставляет ему ножку, Марио падает). Фердинанд и Изабелла
Изабелла:
Один ноль! Мадрид подставил ножку Барселоне! Мы выиграли, муж мой...
Фердинанд (подходит к Изабелле, снова припадает к ее рукам):
Моя изобретательница... Изабелла... Прочь, развратники, прочь, мелочь, из-под ног и с глаз долой, подглядывать за королями!!! (Анита и Марио уносят ноги).
Изабелла:
О, Фердинанд! Это было так весело! Я так скучала в Эскориале! Он подавляет меня своими узкими каменными коридорами, за каждым поворотом мне чудится Торквемада.
Фердинанд:
Что Торквемада. Лишь бы не измена... (Mузыка. Входит Торквемада)
Торквемада:
Два слова вместе. Торквемада и измена. Ваши величества... (C достоинством склоняется).
Изабелла:
О, Боже, Томас, как вы тихо...
Фердинанд:
Я все забываю, что разрешил вам появляться, не стучась.
Торквемада:
Я этим пользуюсь для дела. Лишь для дела.
Фердинанд:
Какое ж дело, инквизитор? Скольких заблудших на этот раз отправим на костер?
Изабелла:
Еретики!.. Проклятые потерянные души!.. Колумб мне говорил, что там, за морем, их больше, чем в Испании.
Торквемада:
Колумб... Пусть он только вернется, этот Колумб... Еретиков же намного больше, Ваше Величество. Их целый свет. Одна надежда на Святую инквизицию и на Ваш благочестивый двор... Если бы мы здесь не поджаривали их как сочные домашние колбаски, над миром уже давно царил бы хаос.
Фердинанд:
Так что за дело, преподобный. Что за дело.
Торквемада:
Все по-прежнему. Очередной заговор. В Мадриде некий заговор, мой государь.
Изабелла:
Так что ж вы делаете здесь, в Эскориале? Где ваши шпионы? Как вы могли оставить Мадрид?
Торквемада:
Вы забываете, моя королева, что до Мадрида два часа езды. Лишь я, Ваш верный защитник и слуга, успеваю молниеносно курсировать туда-сюда, и видеть все!
Фердинанд:
Мы все внимание, Великий Инквизитор.
Торквемада:
Я шел по улице ночью. И вдруг услышал шум шагов... Там приближались три синьора... (Выходит переодеться в цивильное).
Колумб:
Никому не доверять. Вот наш завет. После того, как меня вернули в Испанию в оковах, я понял, что надо отказаться от предрассудка, велящего быть верным королю. Он предает всех. Меня, вице-короля Индий и адмирала океана, везли в Кадис в цепях. Диего, поверь, не только инквизитор, но и король, и королева...

(Затемнение, входят Диего, Хосе, Нотрдам в плащах, со шпагами, в масках. Притаившись, их подслушивают Алехандро и Томмазо в масках же).
Мишель:
На улице пустынно, темно, мы можем говорить.
Хосе:
Итак, они любители корриды...
Диего:
Так значит, когда ты, по традиции, приблизишься к президенту корриды для того, чтобы преподнести ему красный бант, сорванный с головы быка,..
Мишель:
И внимание публики будет приковано к тебе,..
Диего:
Мы с Мишелем ринемся к ложе инквизитора...
Алехандро (выступает):
Что делают благородные синьоры под окнами моей дамы?
Хосе:
Вашей дамы, кабальеро?..
Томмазо:
Могу подтвердить, что дама высокородного идальго проживает в этом бельэтаже!
Мишель:
Казалось мне, что на данной улице нет таблички с надписью "Прогуливаться разрешено только при наличии специального разрешения, заверенного Великим Инквизитором"!
Алехандро:
Синьоры... ищут ссоры! Синьоры ищут ссоры!
Хосе:
Они тут в рифму говорят, стихи слагают!
Диего:
Друзья, нас трое. Мы не можем нападать.
Томмазо:
Сразитесь лишь со мною, благородный дон. Пусть наши спутники сохранят нейтральность.
Диего:
Что ж, это благородно. Шпаги к бою, и давайте снимем маски!
Томмазо:
Вот это вовсе не закон, мой добрый господин. В позицию! (Поединок Диего и Томмазо. Диего повергает Томмазо, но в бою теряет маску. Томмазо смеется).
Диего:
Мне жаль, что мы повздорили, и я готов простить вас.
Томмазо:
Ну, что ж, о благородный дон, вы победили. Я рад, что видел ваше честное лицо. Будьте уверены, я запомню его. (Диего, Мишель, Хосе и Алехандро уходят. Торквемада "возвращается" к королям).
Диего:
Пойдемте, друзья. Не стоять же здесь. Наши лошади здесь недалеко.

Колумб:
... и король, и королева способны превратить нас всех в топливо для костра своих тщеславий. Быть верным католиком – это еще не все. Надо же быть человеком... Мне снова снился тот сон... черные чайки над черными волнами. Если бы Магдалена могла истолковать его мне...
Изабелла:
Да, вы не робкого десятка, дон Томмазо.
Фердинанд:
Расхаживаете по улицам Мадрида как Гарун-ар-Рашид, переодевшись, рискуете своей абсолютно драгоценной для государства жизнью...
Изабелла:
...А не хочет ли император моего сердца рискнуть своей?
Фердинанд:
То есть вы...
Томмазо:
Увы, Ваше христианнейшее Величество, без Вашей высочайшей помощи мы не вскроем этот нарыв.
Фердинанд:
На слабо меня пытаетесь взять?
Изабелла:
Как можно...
Торквемада:
Нас всех пытается взять на слабо горсточка обнищавших кабальеро. В том весь вопрос: кто кого? – твердая власть или какие-то неясные свободы?
Фердинанд:
Что ж. Я ленив, но я – король.
Изабелла:
Воистину. В Эскориале слишком скучно. И когда же эта коррида?..

——————————————————

Сцена Пятая. Мадрид. У Мерседес.

(Аутодафе. Пластика. Мерседес, Марио. Позже Мишель и Томмазо. Позже Диего).

Мерседес:
Марио, милый брат, я понимаю, что твоя служба при дворе мучительна, что ты рискуешь всем, даже жизнью. Но, родной мой, больше некому. Мы в пустоте. Мы остались совсем одни...
Марио:
Я не жалуюсь, Мерседес, и я не боюсь. Хотя иногда мне кажется, что я среди безумцев. Королевская чета – это парочка венценосных недоумков... Но мне пора в Эскориал. Береги себя, сестра, у нас ведь никого нет.
Мерседес:
А как же Анита?
Марио:
Анита – ребенок. Я не нахожу в себе сил подвергать ее риску. (Под балконом появляются Томмазо и Мишель. Мишель поет серенаду)
Мишель:
\Серенада\
Томмазо:
О, благородная сеньорита Мерседес! Обратит ли на меня свой благосклонный взор сия звезда среди мадридских дев?
Мерседес (Марио):
Беги, Марио! Тебе пора! Я должна еще разобраться с этим странным кабальеро. (Марио уходит)
Томмазо:
Выйди ж на балкон, жестокая Мерседес!
Мерседес (выходит, закрывая лицо веером):
Почему вы, о незнакомец, беспокоите мой сон с такой бесцеремонностью, как будто вызываете на свидание какую-то простолюдинку? Что убеждает вас в том, что в этом доме живет белошвейка, а не герцогиня Альба?
Томмазо:
Это отказ.
Мерседес:
Вы догадливы, кабальеро,.. не имею чести знать вашего имени.
Томмазо:
Честь невелика. Вы узнаете его. Терпение. (Уходит).
Мерседес (одна):
Не тот. Опять не тот. (Мишель сталкивается с Диего)
Мишель:
Диего!
Диего:
Мишель, что ты тут делаешь?
Мишель:
Я песню пел для своего нового друга, дона Томмазо...
Диего:
С каких пор ты поешь песни мужчинам, мальчик мой?
Мишель:
Диего, посмотри на этот балкон. Здесь живет та самая синьора, про которую...
Диего:
Что???
Мишель:
Благородная сuньорита...
Диего:
Мишель,.. ты что же делаешь?... Ты смерти моей желаешь?..
Мишель:
Диего,.. я не знал...
Диего:
Была она к нему благосклонна?
Мишель:
Не знаю, друг мой, я просто спел и не стал им мешать...
Диего:
Хорошо. Увидимся. Завтра у нас сложный день.
Мишель:
У Магдалены. Не опаздывай, Диего. Прощай. (Диего поднимается к Мерседес. Музыка).
Диего:
Синьора, я принес мантилью.
Мерседес:
Разве ваше воспитание не подсказывает вам, что в мантилье должен быть знак внимания для ее хозяйки?
Диего:
Посмотрите, он внутри. (Диего протягивает Мерседес мантилью, в которой лежит роза)
Мерседес:
Ах! Я укололась!
Диего:
Я посмел предположить, что синьора не имеет привычки срезать шипы со своих роз.
Мерседес:
Вы угадали. Если роза – ваше сердце, то уколоться до крови – вот то, о чем хотела б я мечтать.
Диего:
Вы имени не скажете?
Мерседес:
Вы знаете его.
Диего:
Хочу из ваших уст услышать.
Мерседес:
Не скажу. И ваше вслух произносить не стану.
Диего:
Позвольте вашу руку...
Мерседес:
Никогда.
Диего:
Но так же невозможно...
Мерседес:
Невозможно...
Диего:
Все ясно. Мой соперник счастлив.
Мерседес:
Все счастливы, кто молод и красив.
Диего:
Еще никто не мог Диего ди Кастельно поставить на колени столь надолго. Терпению вот-вот придет конец!
Мерседес:
Идите, вас я не держу.
Диего:
Но почему? Зачем?! Ведь вы же...
Мерседес:
Я никогда вам правды не скажу, и никогда до вас я не дотронусь, и мне никто не нужен в целом свете.
Диего:
Вы ошибаетесь.
Мерседес:
Нет, я всегда права.
Диего:
Вы ошибаетесь!
Мерседес:
Ничуть – ведь мне никто не нужен.
Диего:
Вам нужен я. Прощайте. (Уходит)
Мерседес:
До свиданья. Любовь моя. Мы встретимся. Быть может. Может быть.

——————————————————

Сцена Шестая. Мадрид. В "Приморской чайке".

(Sound: Desperado, музыка сборов на стрелку. Диего, Мишель, Хосе, потом Магдалена.)

Мишель:
Смотрите, друзья, что я достал! (достает и раскладывает рогатку)
Диего:
Мишель, как можно быть гением и таким ребенком?
Мишель:
Да что ты понимаешь в любом другом оружии, кроме шпаги, плаща и кинжала! Это же сверхсовременная рогатка с разделяющейся боеголовкой системы земля – воздух! Оружие грядущего шестнадцатого века!
Хосе:
Эх, Мишель, посмотрел бы ты лучше в ближайшее будущее, интересно, что ждет нас завтра.
Мишель:
Мои предсказания, друг, не числятся в меню вместе с сангрией и лангустами. Их не закажешь, да и зачем? Что, тебя бы это остановило?
Диего:
Он прав. Ведь мы же не зря назвали себя Верными. Всего три месяца, как Томас Торквемада работает Великим инквизитором. Мы ведь сразу поняли, к чему это приведет.
Мишель:
Христофор понял через полмесяца и сразу вышел в море. Хотя он бы в любом случае это сделал.
Хосе:
Мы должны перестать подвергать опасности Магдалену. Она и так... ушла в страну печали...
Мишель:
...стоит лицом к стене и безуспешно пытается нарисовать на ней рассвет...
Диего:
...или пробить туннель.
Магдалена:
Никто из вас ничего не знает о любви и о разлуке. Дай Бог, чтоб и вообще не узнали, хотя вы все, Верные Десперадо, похожи на таких сумасшедших, которые скорее обдерут кожу в красных коралловых зарослях любви, чем пойдут безопасной тропой... Вы всегда говорили, что Магдалена – дикая карибская мулатка, что ее нельзя приручить, что она никому не дастся в руки... Вот такие, как Магдалена, как раз и не могут справиться с пустячком по имени Любовь, с разлукой... всего лишь – навсегда. ...Диего! Сломай эту флейту! (Протягивает флейту Диего, тот, подумав, кладет ее к себе в карман).

Колумб:
Только ты могла толковать мои сны, Магдалена. Только когда ты была со мной, мне не снились черные волны и черные чайки. Это было слишком хорошо, прости. Тебе придется расплачиваться за мою ошибку... У тебя ведь есть та флейта, которую я тебе отдал. Сыграй на ней, я услышу. Услышу. И говорят, здесь хорошие краски. Я пришлю. Нарисуй свой рассвет хотя бы на глухой стене... Магдалена?..
Диего:
Завтра для нас может кончиться вся эта простая обыденная жизнь. Завтра – наш момент истины, друзья. Станцуем с тобой, Магдалена, быть может, в последний раз. (Sound: Бизе, Кармен: пасадобль Диего и Магдалены). Да будет благосклонна к нам пресвятая Дева Мария. За тебя, Магдалена. За тебя, Мерседес.
Хосе:
Святой Мануэль, покровитель быков и тореро, помоги нам. За нас, друзья мои.
Мишель:
Господь Всемогущий, единый для католиков и язычников, мы просто хотим завтра спасти одну отдельно взятую феодальную страну. Помоги нам.
Колумб:
Не Богам молитесь, друзья мои, молитесь удаче – покровительнице честных убийц и навигаторов. Да пребудем мы вместе во веки веков, аминь. (Музыка. Каждый после своей реплики крестится. Шпаги берутся, как крест, впереди. Головы вниз. Салют шпагами. Уходят. Магдалена остается одна, садится на пол, звучит ее флейта)
Магдалена:
Он сказал, что услышит меня. Он сказал, что услышит.

Конец I действия
2 действие
Отозваться в Бортжурнале
Высказаться Аврально