––––– Причал ––––– Просто ––––– Ритмы ––––– Мостки ––––– Брызги ––––– Аврал


Elena-Troy
История Троянской Елены, рассказанная ею самой
(Письмо второе)

Три грации

Милый друг,

Вы великодушно позволили мне продолжить мой рассказ. Спасибо Вам, ведь Ваш интерес дает мне возможность вновь пережить те далекие события, события моей странной юности. Итак, продолжу.
День Акции я помню так отчетливо, как будто это произошло вчера... С утра меня нарядили в белую тунику с золотым пояском. Возникли споры о том, что делать с рыжим хвостом, который явно не соответствовал представлениям о чисто эллинской красоте. Он был просто неприличен. В конце концов, не мудрствуя лукаво, мне накинули на голову какое-то покрывало, достаточно красивое, кстати. Башмачки, пошитые по мерке ножки Илоны, немилосердно жали...
Уже с утра начали прибывать гости и участники Акции. Первой, как всегда явилась Афина. Дама эта – весьма внушительных, атлетических размеров, казалось, заполнила собою весь холл дворца Менелая. Как она тут же громогласно сообщила, она три дня не покидала седла, даже для того, чтобы умыться. Могла бы и не сообщать – это было заметно. Словом, она являла собою весьма примечательное зрелище.
Второй прибыла Гера. Гера к тому времени перестала рыскать за Зевсом и выслеживать его любовниц. Она уже давно мирно старела, находя утешение у юных и честолюбивых фавнов. Впрочем, ее протекция по-прежнему высоко ценилась, и успех у фавнов ее не покидал. На Акцию она явилась, окруженная толпой юной мужской плоти, совсем как нынешние эстрадные дивы среди грациозных молоденьких подтанцовщиков.
Афродита, как всегда, задержалась. Ну – это был ее стиль. К моменту Акции от хваленой красоты Афродиты осталась ровно одна деталь – глаз. Левый. Именно этот глаз и выставлялся (очень интригующе) из-под непрозрачного покрывала.
Действо с яблоком разыгрывалось в саду на лужайке перед менелаевым дворцом. Уже с утра челяди было строго указано отловить козу Париса, потому что она имела обыкновение ходить за хозяином блеющим хвостом и могла нарушить торжественность обстановки. Вообще странно, но моя память не задержала в себе имени этого мерзкого животного, которое сыграло столь важную роль во всех событиях, описанных Гомером. Парис называл ее, как правило "Моя душенька", что, в общем-то, говорит о романтичности его натуры. Эта Парисова душенька за несколько дней стала проклятьем всего дворца. Мало того, что Парис держал ее в своей спальне, она еще повадилась поутру поедать в саду все нападавшие за ночь яблоки. Общими усилиями коза была отловлена и привязана в саду на изрядном удалении от основной сцены.
И вот – действие началось. Афина, бряцая доспехами, раскатистым контральто убеждала Париса, что она безумно хороша. Парис очумело кивал. От жары и разлуки со своею душенькой он напрочь забыл все полагающиеся слова. Гера, вяло обмахиваясь веером, шептала что-то властно-интимное. Ей вторил мычанием хор подтанцовщиков. Парис очумело кивал. Наконец Афродита, выпростав из-под покрывала руку в перчатке до локтя, жестом повелела ввести меня. Я вышла в центр лужайки и замерла под палящим солнцем. В мозгу у Париса, видимо, слегка просветлело. Он взял огромное восковое яблоко и достаточно отчетливо произнес: "Илона так прекрасна!" (так-таки перепутал имена). Публика с облегчением вздохнула – близился финал этой дурацкой сцены. То, что Парис спутал имена, было всеми деликатно пропущено мимо ушей.
Наступил апофеоз действа. Парис взял яблоко и нетвердой, разморенной жарой походкой, направился к одноглазой Афродите. И в тот момент, когда их руки почти уже встретились, из кустов позади Афродиты раздалось истошное возмущенное блеяние, и выскочила Парисова душенька с обрывком веревки на шее! В мощном прыжке опрокинув Афродиту, она ухватила зубами вожделенное яблоко! И тут же блеяние сменилось натужным мычанием – зубы козы прочно увязли в подтаявшем на солнце воске... Афина, по-солдатски матерясь, пустила в козу одну из своих стрел. В козу эта стрела не попала, но чуть не лишила Афродиту оставшегося глаза. Что тут началось – Афродита стонет, Гера пищит, Афина – матерится, фавны и Парис бегают за козой...
За всей этой неразберихой один из юных фавнов украдкой поцеловал меня. И даже шепнул что-то про планы на вечер. Я не виню его. Пожалуй, этот поцелуй остался самым приятным моим воспоминанием от фарса того дня.
Коза была в конце концов поймана и освобождена от пресловутого яблока, боги разъехались, осколки посуды были убраны. Было решено, что сцена удалась на славу, хотя, на мой взгляд, единственным плюсом всего происшедшего была приобретенная Парисовой душенькой стойкая неприязнь к яблокам, оставшаяся еще очень надолго.
Козу, Париса и меня благополучно поместили на корабль, который должен был умчать нас в Трою.
На этом я позволю себе остановиться, чтобы дать Вам возможность отдохнуть от чужих воспоминаний. Порою они утомляют куда сильнее собственных.
С уважением,
Троянская Елена.
 I         III   IV   V   VI   VII 

Все письма Елены


Отозваться в Бортжурнале
Высказаться Аврально