...Ой, нет, нет! Только не думайте, что я сейчас начну чехвостить и разносить всех, кто балуется "дописыванием за Профессора". Ибо сама грешна, и не раз – как в стихах, так и в прозе. Ну что же делать, если хочется? "И хочется, и колется, и мама (совесть, здравый смысл, бесталанность – вставить по желанию) не велит..." Так вот, однажды, когда я в творческих, так сказать, муках сидела и смотрела на измятые, перечерканные тетрадные листы, в припадке самокритики я вдруг подумала: "Ну почему я все это делаю?"

Так мой самокритический порыв и пропал бы даром, если бы я не вспомнила вовремя, что далеко не первая блуждаю по извилистым тропкам провинции Эпигония, пытаясь найти стеклянную дверку, которая ведет... Да-да, вот именно туда и ведет. Ох, немногие нашли эту дверку.

Где он, этот парадный вход – как всегда все знают: берется книга "Хоббит" и читается, потом с благоговейным трепетом (или без оного) откидывается твердая обложка одного из изданий "Властелина Колец"... Процесс пошел. И ты, пройдя дорогами Третьей Эпохи Средиземья, вместе с Сэмом возвращаешься из Серебристой Гавани, скорбя о мире, которого так никогда и не увидеть...

Ан нет! Еще один сюрприз "парадного входа" – за поворотом распахивается новое небо, и волею создателя "Сильмариллиона" ты творишь мир вместе с Эру, вместе с Валар рыдаешь над угасшими Деревьями и вместе с Феанором делаешь выбор между проклятием и смертью...

Арда – мир щедрый, она полна страстей и красок, и, снова и снова идя по ее дорогам, ты каждый раз обнаруживаешь что-то новое, чего не заметил, когда был здесь в прошлый раз.

Находки могут быть самые разные. Помните, как падал солнечный луч на голову поверженного короля в Итилиене? Торопясь за героями, этого можно было и не заметить. Но вот вы снова здесь, и все видно – свет падает сквозь листья, и желтые лепестки короны становятся золотисто-прозрачными, а трава слегка клонится, словно из почтения к правителю...

Или какой-то поворот, какое-то слово, брошенное Фродо, вернувшимся в Хоббитанию – и с леденящей четкостью становится ясно, как же прав был Саруман: "Ты стал мудрым и жестоким..."

А читая "Сильмариллион", вдруг осознаешь, хотя и с трудом, что Галадриэль из Лориэна – ТА САМАЯ Галадриэль, дочь Финарфина, единственная женщина, стоявшая в тот давний день среди спорящих князей – и пунктиром выстраивается в воображении жизнь длиной в семь тысяч лет...

Большинству хватает и гораздо меньшего. Покупают, читают, получают удовольствие. Мнения – от "дивное трамвайное чтиво" (сама слышала) до очень тонкого и интересного восприятия развития идей автора. Могут и насчет качества переводов поспорить, и сообщить нечто типа "Вот ведь напридумывал человек, делать, что ли, было нечего. "Вода и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой..."

Но вот в чем дело: все, кто вошел в "парадный подъезд" и на этом успокоился, очень похожи на любопытствующих экскурсантов. Они не примеряют этот мир к себе, или себя к нему. Он не оживает для них. Словно выставка восковых фигур: отдал свой билет, сдал пальто в гардероб – смотри, какие здесь чудеса в витринах, а насмотрелся – оденешься и выйдешь в привычный мир, и ничто не изменится для тебя. Ведь в жизни все по-другому! Зачем забивать себе голову выдумками какого-то Профессора?

А если все-таки мало, если до слез не хочется расставаться с полюбившимися героями, если немного знаешь английский – для тебя Unfinished Tales и целая серия "Истории Средиземья". Можно попробовать взять в "Иностранке" (Народ! Признайтесь, чьими стараниями в "Иностранке" все библиотекари толканутые?) или попросить у знакомых – некоторые из таких знакомых это хозяйство ксерят, набивают в файлы и даже переводят. Маньяки! Ну, это еще ничего, по крайней мере, сами "глюков не ловят". А там!.. И бесподобные Lays of Beleriand. И уморительная Tale of Tinuviel – надо же, с чего начиналась романтичнейшая из историй "Сильмариллиона"! И Athrabeth Finrod ah Andreth – философское рассуждение и одновременно блестящий драматический диалог. И многое, многое другое...

Казалось бы, хватит. На все вкусы. И про Валинор, и про Нуменор, и про Хоббитанию, и про все три эпохи. Забивай себе голову хоть сколько, если тебе не лень. Охота выучить на память генеалогию эльфийских королевских семей – пожалуйста! И наизусть – родословную любого принца, хоть Элронда, хоть Келеборна. А можно – разбор аллитерационного стиха в Lay of the Children of Hurin, там и такое есть.

Знаю, знаю. Сейчас мне будет брошен упрек в поверхностности. В том, что я отрицаю истинное содержание книги – то, которое не в фактах и литературной технике, а которое в идеях. Помоги-и-ите! Уже бьют. Нет, нет! Это я нарочно. Конечно, "Властелин Колец" – книга не только и не столько о хоббитах и эльфах, сколько об извечных проблемах бытия. Что ж – с глубоко видящих и спрос больше. Поднимайте проблему нравственности и власти – одну из центральных тем эпопеи. Попробуйте понять Гэндальфа – не как Майа, а как мудреца среди людей. Осознайте ужас того, что Саруман пал потому, что не вынес белого цвета – ведь он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не был изначально тем, чем стал. Познайте горечь неизбежности, провожая Фродо в Серебристую Гавань, и попробуйте понять, что же он потерял и кем стал. И на себя примерьте, если решитесь.

Так вот. О чем бишь я? Ах, ну да. О глюках как таковых. Суть в том, что некоторые господа обоего пола так-таки и не удовлетворяются наличием вышеупомянутой груды недописанных толкиеновских вещей, хоть ты что с ними делай. И ходят, понимаете ли, по рукам среди толкиенистов – ну вот тех, кто в "Нескучнике" бывает и прочее – всякие писули со средиземским антуражем. Вот, как вы думаете, "Крылья черного ветра" Ниенны и Иллет – по-моему, скоро эти "Крылья" затмят первоисточник, по крайней мере, размерами. И ведь читают! И ведь интересно! (По крайней мере, кому-то).

Ну ладно, про "Крылья" эти разговор особый. "Надо же выслушать и другую сторону!" Но, знаете ли, и среди "светлушников" маньяки этого дела имеются. Например, одна фраза из "Сильмариллиона" насчет того, что "Финрод же и поныне бродит в лесах Эльдамара с отцом своим, Финарфином" – породила целую груду более или менее нервных произведений (я знаю ЧЕТЫРЕ, и кажется мне, что это не предел). Ну и так далее.

Верхом всего, пожалуй, можно считать апокалиптический случай "перехода" количества в качество – знаменитый опус Перумова. Ребята, это ужасно!!! И самое ужасное, во всяком случае, для меня – это то, что Перумов-то занимался вроде бы примерно тем же, чем мы с вами, только в больших масштабах.

Та-ак, сейчас меня опять бить будут. Подождите, успеете. Я ведь не просто так об этом пишу. Разобраться хочу – откуда мы с вами, откуда Перумов и почему "глюки бегают по кругу".

Думаете, вы одни меня бить хотите? Если бы это было так, я бы и слова не сказала! Но, граждане средиземские, темные и светлые, не все так просто.

Есть люди – умные люди, которых я уважаю, тонкие, внимательные – которые видят в попытках "дописывания за Профессора" не иначе как оскорбление святыни. И обидно то, что им не скажешь "дурак ты, братец". Потому что вот – зримый и весомый (о-очень весомый, два тома килограмма на полтора) аргумент, и не признать его существования просто невозможно.

Как вы думаете, Перумовым можно "потравиться"? Безусловно. И травятся, я уверена. Невозможно же объяснить человеку, имевшему несчастье прочитать Перумова ДО Толкиена, что нельзя судить по принципу "а мне приятель напел". И что они после этого о Толкиене подумают? Получается, что люди обмануты и духовно отравлены.

Не смешно. А теперь представьте себе человека, который видит в творчестве Толкиена тончайшую систему понятий, идей и ценностей, великую в своей филигранной сложности. Человека, для которого атмосфера тусовки не приемлема в принципе, как опошляющая все, до чего она дотронется. Человека, внимательно прочитавшего и тщательно обдумавшего "О волшебных историях", "Лист работы Мелкина" и "Зов моря". Что этот человек подумает про нас, прочитав Перумова? "Всех на урановые рудники". Да-а. Он призовет на нас, оболгателей и осквернителей, все кары господни. И призовет к крестовому походу.

Чем плох Перумов? Двумя вещами: во-первых, искажением толкиеновской системы ценностей, коя, собственно, и является главным содержанием всех произведений Профессора, а во-вторых, простите, тем, что он писать не умеет. Ну ладно. На самом деле против возможной потравы простое средство есть: не публиковать все эти опусы. Что за мания величия, в конце концов? Так ведь и в плагиате обвинить могут (и вполне обоснованно). В конце концов, все равно, те, кто Толкиена не читал, ничего не поймут. А так – можно приятелям давать, и, в конце концов, есть фэндом, а в нем – масса печатных изданий. Вот там и публикуйтесь, сколько угодно.

Хорошо... Давайте попробуем ответить вот на какой вопрос: почему ВООБЩЕ возникло явление дописывания за Профессора? За кем-нибудь еще дописывают? Бывает. За Желязны, например. Но это не так бесит ревнителей чистоты жанра, и это понятно – уровень оригиналов несравним.

Второе. Персонажи. Крайне симпатичные, расставаться не хочется. А главное – если пофантазировать, так можно, вроде бы, и не расставаться. Фродо вон не умер – каково ему в Валиноре? А еще можно про Ар-Фаразона, например. Интересно же!

Третье. Идеи или художественное содержание. Вот это уже достойно. Попытки развить, попытки опровергнуть – да мыслят же люди! По крайней мере, пытаются.

Ну ладно. Если человек пишет откровенно только по первой причине, простите, он – графоман. И плагиатор. И читать его опусы никто не будет... Стоп. А Перумов? Как персонажи Толкиена, так и его художественное содержание ему явно по... календарю. Однако книжка-то расходится! Ничего не понимаю. Ясно, что художественная ценность этого произведения равна нулю. Абсолютному. И покупают! То ли читать людям нечего. Ага, Перумов там, Анжелика, Эммануэль... Мда. Ну его, граждане.

Персонажи? "Синдром любимого героя". Народ, можно написать целую повесть о Фродо в Валиноре только затем, что очень хочется писать именно про Фродо. Расставаться не хочется, понимаете ли. И это может быть неплохо. Ну что ж...

Причина номер три – идеи. Хорошо. Вышеупомянутые "Крылья черного ветра" – из этой области. Реальная попытка построить другое идейное содержание на том же антураже. Что ж, задача достойная. Вопрос, как она воплощена. Выйдет – узнаем. Можно поразмышлять: определяется ли антураж идейным содержанием? И если да, то в какой мере?

Дж.Р.Р.Толкиен в работе "О волшебных историях" использует термин "Вторичный мир". Означает это, проще говоря, мир, созданный фантазией некоего разумного существа. Например, эльфа. Или Дж.Р.Р. Толкиена. Или нашей с вами.

Когда-то романтики рассуждали о далеких мирах, обращающихся вокруг голубых и алых звезд. Но вот подходит к концу двадцатый век, и оказалось: то, что они искали, можно найти одновременно и гораздо ближе и гораздо дальше.

Вы помните, кто такие Эльфы? В привычных нам книгах Толкиена ответа на этот вопрос НЕТ. Или же он так растворен в чудесных рассказах о Средиземье, что надо, кажется, самому быть Эльфом, чтобы увидеть его. Эльфы способны создать такой вторичный мир, в который могут зримо войти и создатель, и зритель. (Помните – древний дар эльфийских певцов: и сам певец, и слушатели видели то, о чем он пел?) То есть посторонний разум, не принимавший участия в сотворении этого мира, может воспринять его, как реально существующий.

Воля ваша. Только Толкиен подчеркивал, что во Вторичные Миры можно войти не во сне, а в здравом уме и твердой памяти, и без воздействия стимуляторов и наркотиков. Проще говоря, он имел в виду нечто объективно существующее – вторичную реальность.

Кажется, уже понятно, к чему я веду. К Средиземью, разумеется. Вроде не был Толкиен Эльфом (что из его произведений абсолютно ясно), а вот сумел же создать вторичный мир. Ну, не совсем такой, как создал бы Эльф, однако мы с вами при минимальном напряжении фантазии ухитряемся видеть его.

Спросите у любого, читавшего "Сильмариллион": что произошло с Маглором в конце Первой Эпохи? "Сошел с ума", – скажут вам. Так вот: этого в тексте Толкиена НЕТ! "И с тех пор всегда бродил по берегу, слагая скорбные песни" – и все. И тем не менее никто не сомневается: сошел с ума.

Только не надо рассуждений в духе дурного НФа: мол, где-то там, в параллельных пространствах существуют этакие "разновидности" нашей старушки-Земли, и вот там-то, в одном из этих пространств (или с легкой руки Желязны – "отражений") и находится Средиземье! Надо только суметь "воспринять" его, а еще лучше – попасть. Вот Толкиен и сумел! А кому еще дано – те и видят.

Понимаете, реальность, конечно, дана нам в ощущениях. И, вот беда, от века стоит перед нами альтернатива: либо то, что ты воспринимаешь, существует физически, либо дорогой, ты шизофреник. А про волшебную силу искусства забыли? Или Слово перестало быть Богом?

Что мы, в сущности, знаем о Средиземье? Набор фактов, описанный в книгах Дж.Р.Р.Т.? Да, не более того. НО: если бы Средиземье было просто набором фактов, и говорить было бы не о чем. Даже как антураж это не представляло бы интереса. Что же еще – невидимое, неощутимое – делает Средиземье Вторичным Миром?

Все правильно. Структуру от беспорядочно насыпанной груды отличает именно взаимодействие всех ее частей. В кристалле это – силы, действующие между атомами. В геометрии – аксиомы, описывающие свойства фигур. В обществе – этика.

Далее. Люди, конечно, суть объекты "физплановой" реальности. То есть первичной. Атомы тоже, хотя их не очень-то потрогаешь. А геометрические фигуры?

Итак, остается сформулировать то, что стало возможным понять лишь в двадцатом веке: реальность – это система законов, а не набор объектов; сотворивший систему законов – творец реальности.

Я не знаю, сотворил ли Толкиен такую систему – то, что мы называем "Средиземье" или "Мир Толкиена". Или же она существовала в той или иной форме и ранее, а Толкиен ее лишь гениально угадал. (Скорее так, но не надо о сагах и прочем. Система эта настолько принадлежит двадцатому веку, что в сагах ее быть не могло. К великому разочарованию господ кельтологов и им подобных). Законы эти нигде не сформулированы, но ощутимы почти физически, они ЕСТЬ, и с этим не поспоришь. Вот потому-то и "ходят глюки чередой", а самые разные люди одинаково видят ненаписанные факты. Реальность существует. Уже вне зависимости от автора. Автор оказывается этаким Эру: сотворил – и теперь ему остается лишь наблюдать, как это все происходит. Реальность достраивает себя сама.

Толкиен это знал. Помните его любимое выражение "надо выяснить"? Не "надо придумать", а именно "выяснить". Пример – из истории создания легенды о Берене и Лучиэнь. Изначально у этой истории было много вариантов, но все какие-то, да позволят мне сказать, бесформенные, бесструктурные. А потом Толкиен стал писать на их основе "Lay of Leithian". Так вот, в первых вариантах поэмы Барахир спас в Дагор Браголлах Кэлегорма, и Кэлегорм же правил в Нарготронде, так что конфликт между двумя клятвами как бы происходил в одной душе. А потом Толкиен понял: не получается. Похоже, их все-таки было двое. Кто же второй? Надо выяснить. И возникает потрясающий образ Фелагунда, который мгновенно кристаллизует сразу две подструктуры реальности Средиземья: историю Берена и Лучиэнь и дом Финарфина. Вместе с формой они обретают свое значение внутри этой реальности и с тех пор остаются практически неизменными.

Я берусь утверждать, что в основе всех форм толкиенизма – от самых примитивных, типа наскоро инсценированных махаловок, до изредка удающихся Игр (говорят, иногда бывает) и квэнт с философским содержанием – лежит не осознанный, не сформулированный, иногда даже с негодованием отрицаемый факт: мир Толкиена является единственной известной на сегодняшний день полноценной вторичной реальностью.

Сразу оговорюсь: упоминаю об "единственности", я имею в виду – в литературе. Современная математике также является вторичной реальностью, но законы, составляющие ее, имеют совершенно иную природу, хотя и связанную определенным образом с нашей реальностью (каким образом – попробую изложить в следующей статье, здесь возникают понятия "иерархии реальностей" и "метареальности"; думаю, что если законы реальности никак не связаны с нашей, то такую реальность мы не сможем воспринять).

Допустим, мы не эльфы, и не можем творить вторичные реальности; допустим, мы даже не умеем их "отгадывать", как Толкиен. Но уже сейчас мы можем выбирать – по крайней мере, из двух.

Разумеется, никто не обязывал нас жить исключительно в одной из них. Но что значит "жить во вторичной реальности"? Воля ваша, как это понимать. Уйти в этот мир полностью, ничего другого не воспринимая? Что ж, можно и так. Я, кстати, не утверждаю, что это однозначно шизофрения – это действительно может быть тем, что Толкиен называл Прямым Путем.

Не стоит раньше времени разлучать душу с телом. Может быть, настанет день, когда мы по праву взойдем на этот Путь, не ради бессмертия или любопытства – а просто потому, что такова наша судьба. Но пока тела наши принадлежат миру Земля, и в этом не так уж мало смысла, как порой кажется.

И остается лишь, живя на Земле, попробовать постигнуть и принять для себя законы Арды. От самых поверхностных, управляющих чисто внешними сторонами жизни (отсюда махаловки, турниры, Игры) до глубинных, являющихся сутью явлений этого магического мира. А могущественнее и тоньше, чем слово, инструмента для этого нет. (Разве что Музыка Айнур...) Да и что было изначальной плотью Арды, как не слова?

Отсюда все эти квэнты, байки, песни, "мемуары про Валар". Отсюда все то, что кажется блужданием по извилистым тропкам Эпигонии.

И это отнюдь не обязательно эпигонство и плагиат. Потому что вторичная реальность отличается от первичной только отсутствием физплана, но отнюдь не внутренней самостоятельностью, т.е. способностью к независимому существованию – она у настоящей вторичной реальности почти такая же (по определению понятия "реальность"). Поэтому использование законов вторичной реальности в художественном произведении нельзя приравнивать к традиционному плагиату – простому использованию чужого антуража: при равной самостоятельности реальностей оно столь же правомерно, как и использование законов первичной. (Так что если использование вторичной реальности – изначально плагиат, то использование законов тоже плагиат, и пришлось бы тогда обвинять в плагиате ВСЕХ писателей – и знаете кому? Господу Богу...) Повторяю: творчество на основе мира Толкиена – и только его из всех известных в литературе миров – может не являться плагиатом, потому что мир Толкиена – единственный пример литературной вторичной реальности.

А знаете, Перумов и не пытался. Это на посторонний взгляд что Кинн, что Ниенна, что Перумов – одно и то же. Перумов тупо, в лоб, по-ристанийски взял "материальную" часть Средиземья – то, что называется "антуражем", ни черта в нем не понял, в частности того, что у Толкиена антураж тоже является носителем определенных закономерностей, – и грубо воспользовался им, как сценой для своей плохой пьесы. Сценарий плох. Система законов разрушена – ее не заметили и прошлись по ней коваными сапогами. Антураж умер. Что уж говорить после этого о том, что Эарендил, вообще говоря, не являлся потомком Берена и Лучиэнь! Плохо не то, что Перумов не сумел построить свое произведение по законам реальности Толкиена, а то, что он и НЕ ПЫТАЛСЯ, причем это видно невооруженным глазом. Основное в этом "произведении" – далеко не оригинальная и не имеющая никакого отношения к Толкиену идеология, причем нахрапистая и на уровне школьного сочинения. А зачем он это сделал – не знаю. Наверно, графомания, болезнь такая. А может, его пожалеть?

Ну а мы пишем наши квэнты, до слепоты вглядываемся в еле заметный, ускользающий узор, которым очерчена любимая наша вторичная реальность. Нам хочется материализировать ее, мы надеемся, что слово, сказанное верно, обретет плоть, и мы по праву войдем в мир, именуемый Ардой или Средиземьем.

Комментарий Митрилиан. Плагиат – это когда берут чужую работу и выдают ее за свою. Использование персонажей/сюжета/антуража чужой книги – вполне легальное занятие. Каждый может совершенно спокойно писать и публиковать какие угодно продолжения.