Белка "Кареозные монстры" и другие стихи * Кареозные монстры души моей Очи карие невыносимые Листья карие талые пряные Фонари говори обманывай Каша манная маша бедная Прожили день без обеда мы Без печали и без обиды Ручка у чашки отбита Не со зла я сказала злое Это горе моё такое Это горькие талые листья Под фонарями зажглись Это талая каряя кара Украликораллыуклары. Бутерброд – I (танка) (4 года мне было) В очереди в рот Стоит бутерброд Ждёт он не дождётся Когда ему придётся Залезть в уютный рот Боже Метрополитенный I Боже Метрополитенный! Убереги От застреваний Магнитной карты. Длиннополой одежде моей Не дай угодить В западню эскалатора. Ты Хороший!Прочно держусь за поручень. (рука отстаёт, отделяясь от тела) Прозорливый мой Боже прожорливый! По ребристому пищеводу Я – пища твоя – поступаю. (как полагается) От банки с метрополитом Взгляд отвести не смея. (он улыбается) Несказанно прекрасен Грохот твой свет очей Запахи счастья II Кусочек Англии в кармическом кармане Моя собака светится от счастья Я знаю больше чем мои враги Я изучаю много странных языков У времени пружинная основа И свыше пятисот именований Принцесса Нури, о принцесса Нури! Мне есть, что показать вам. Это зубы. Чернослив Он жуёт чернослив Нынешней ночи Предварительно воду слив В коей оный замочен был В очах его чорных Фонарей отражения И уже не я. В Пауза. Узкая улица. Прохожий. Не видно лица. Кружится в праздничном свете. Нуждается в ужине. Жмурится в хитрой усмешке. В чёрных ботинках. В сумрачный вечер. В темноте ни фига не видать. Бутерброд Вопреки закону природы, Я слижу с бутерброда масло! Будет он при паденьи напрасно Кувыркаться в трёхмерном пространстве, Выбирая ориентацию! И, не зная, как приземлиться, Воспарит он, быть может, как птица, Забывая о гравитации, Над столом – сантиметров на тридцать, Окрылённый моей провокацией! * * * Смотри, как сумерек сиреневые кони Смешали гривы в бесконечном танце! Ночь приближается неспешно и игриво, Ещё не выбрав, выть или смеяться. Не выбрав между небом и асфальтом, Стоит на крыше человек, раскинув крылья. Звенит струна – несмело, еле слышно, Не выбрав между музыкой и фальшью. Покрытая пушистым слоем пыли, Молчит непотревоженная тайна И думает: "Раз обо мне забыли, Раскрыться, что ли, как-нибудь случайно?.." Жмурки Крылья голода В небе города Крылья чаичьи Мнут играючи Ветер вертится Меж бурьянами Напевая там Песни пьяные Травы пряные Пригибаючи Жутко звякает Ржавой гаичкой Скоро здания Неказистые Тучи сизые Станут слизывать И строения Несуразные Сгинут смертию Безобразною Город северный Чайкам вверенный Будет съеденный В час обеденный * * * (Павичъ) Бывают дни Когда истины приходят ко мне Вместе со слезами Когда сквозь черты моего лица Проступают черты моей матери Надо только сидеть и внимательно слушать Глядя на руки собеседника И думать о том, что собаке теперь одиннадцать Значит, по человеческим меркам уже семьдесят семь И в метро гаснет свет Чтобы невозможно было это записать * * * Причуды туч изгибы губ осока высока Японский муравейник город Осака Себя не помня грезит на посту Японский бог городовой японский Луч солнца отражая ликом плоским Он стал луной – и время льётся попусту * * * Что это было? – Солнце проплыло над головою Небо остыло Звезды выставило Посерела кожа на лице прохожего И вывихнуто плечико у бедного кузнечика. * * * Сидит в углу сплетая пальцы облизывая губы раздвоенным шершавым языком Весь белый Как будто плакал о чём-то Как будто только утешился Как будто что-то решил для себя Как будто умытое солнце глядит из-за туч. Тяжелый день. Дурная голова. Ногам покоя нет. Тяжелый день. Дурная голова. Ногам покоя нет. * * * Спасенья нет – приходит осень, И мы, по щиколотку в листьях,– Мы снова здесь. И это мы. * * * (на растерзание волкам) и в ванне, и в ванне, и в ванне! К. Чуковский пальцы не помнят струн стены не помнят звуков которые бились о них на перегибах рун чуть замедляя руку нас оставляют одних странные звери сумерек рыбы рек птицы неб умные насекомые и просто знакомые Клён На старческой ладони клёна В прореху льётся синева Так пахнет пряная листва Играют золотом драконы Сверкает колокольный звон Предельно чётки отраженья И мир затих в изнеможеньи На эту ласку обречён Never Ни выключенный повсюду свет, Ни плотно закрытые водопроводные краны, Ни запертая на два оборота дверь Не уберегут нас От неминуемого возвращения * * * Непрочно все ты тихо дышишь во сне все так непрочно что страшно закрывать глаза а после так странно обнаружить что все по-прежнему однако нет чего-то стало меньше наверно нас Осень наступает по всем фронтам * * * Ночью нефть идёт по венам каналов Лики львов глядят на волны устало Вертикали отражённого света Лижут пальцы обожжённые ветром Гаснут спички. Громыхают трамваи. Не бывает берегов. Успокойся. В эти ночи проявляется свойство Поглощать зрачками свет не мигая * * * Закрой глаза. Смотри на солнце. И ты увидишь двух драконов: Один – печальный и влюблённый, Другой – влюблённый и смеётся. * * * Рифмы-Рифы. Крылья Грифа. Крылья Фразы. Смена Фазы. Смена цвета. Света нету. Нету счастья Этим летом. Нет единства. Многочастье. Многочасье. Где же вечность? Многоречье человечье И всемирное молчанье Тишина гремит ключами Истекают реки речи Скоро будет много легче Но наверное не с нами. * * * Труп помидора на шкуре асфальта Измученный город горек от пыли Брызги на стенах Капли на лицах Я воду не помню Вода только снится Оконные стёкла разорваны в клочья * * * Полночен трамвай Ему поручен Прохожий Сквозь тьму ночи Себя несущий В объятья изученных Кубиков комнат Взглядом измученным Сбивающий венчики Светочей уличных Порочна ночь Непрочен натянутый В небе провод Страхом гонимый Скачет трамвай Громыхают его подковы. * * * Витиеватые проекции Отрешённо застывших чугунных решёток Жирно чернеющих В синей темени ночи И прихотливые загогулины – Тени древесных ветвей Колыхающихся В сферах света уличных фонарей Цвета спитого чая В совокупности Образуют неповторимый узор Который нетрудно разложить На две составляющие: Константу и случайную величину. Снег Пушистый добрый зверь, лохматый Снег, Холодным носом тычется в стекло. Открою дверь – он улыбнётся мне. Он очень любит ласку и тепло. Ночами он глядит в моё окно, Любуясь тем, как закипает чай. Ему там холодно, тоскливо и темно. Его не пробовали люди приручать. А он так хочет клюкву есть с ладони, И щуриться от света жёлтой лампы, Выть под гитару, ошибаясь на полтона И шлёпать по ковру, не вымыв лапы. И чтобы было грустно по утрам, Когда, не выспавшись, уходят на работу, Оставив на столе пролитый чай И в ванной – расплескавшуюся воду. И целый день, прижавшись лбом к стеклу, Смотреть на голубей и на прохожих. Грызть карандаш, забытый на полу И корчить зеркалу немыслимые рожи. А вечером, встречая у дверей Улыбкой всех вернувшихся домой, За спинами вошедших разглядеть Тоску и ночь... и cнег на мостовой. * * * * Тепло, небось, под лампою? И выть уже не хочется?.. Тоска в истоме корчится И стеночки царапает. А в круге жёлтом – ласково, И стол сверкает лаково. "Скажи, зачем ты плакала?"– И слёзы вытрет лапою. * * * ¿Сойти с ума, как сходят по ступеням Старинной лестницы заброшенного замка, Или сбежать вприпрыжку, хлопнув дверью Так, чтоб в подъезде зазвенели стёкла?.. ¿Какая разница?.. Двенадцатый этаж, И если падать – до земли недолго. Асфальт и небо смотрят друг на друга. ¿Кому из них достанусь я? – Не знаю. ¿Рождённый для полётов, но бескрылый, Или рождённый ползать, но крылатый Безумною мечтой о синем небе?.. Не по форме, но по сути II. Слава вам, лестничные пролёты! Имитация Чувства полёта... Не по форме, но по сути I. Иногда, глядя на небо, я завидую тем, у кого голубые глаза... * * * Я заболела чай с малиной Вы Написали я читаю Мне насморк воздух заслоняет Малина заслонила чай Чай затопил пространство жизни Я робинзон на чайном блюде Когда-нибудь прибудут люди Разбудят, станут выручать... А вдруг меня уже не будет? Скажите: пусть едят малину. * * * отнимая губы от озера отдирая прикосновения обнимая солнце ладонями и травинки пальцами ног заливая слезами царапины задыхаясь воспоминанием наблюдая симптомы агонии переступая порог * * * День истекает. Кто же будет этой ночью Ласкать листву и бесконечно литься? Неужто ливень? Кто будет медленно листать страницы И прядь волос откидывать со лба? Неужто ветер? И кто с ума сойдет от пьяной ласки Ночного ветра и весеннего дождя? Неужто снова я? Спи, Тишина звенит в потёмках, Темнота в квадратах окон, Теснота в карманах комнат, Краешек луны отколот... Очень плохо... Занавесь окно разлукой, Не тревожь покой шагами. На стене в оконной раме Всходит солнце. Очень глупо. За словами спрячь улыбку, Ты их научился тратить... Бутерброд упал на скатерть Вниз вареньем – очень липко. Тишину мою не мучай Привязавшимся мотивом. Всходит солнце – как красиво, Снова утро – очень скучно. На подушке спит клубочком Телефон, зверёк домашний. Притаился... Вдруг он больше Не проснётся?        очень страшно. Давай поиграем Давай поиграем: Ты скажешь мне, Что всё будет хорошо, А я тебе поверю. Давай поиграем: Я скажу тебе, Что знаю все ответы, А ты не задашь мне Ни одного вопроса. Давай поиграем: Ты скажешь мне, Что земля – плоская, А я закричу, Что она всё равно вертится! А теперь давай поиграем так: Представь себе, Что мы перестали играть И начали жить. 1994 Осень! Слоны разметали по небу Бескрайние добрые уши, Похожие чем-то на облака, Только намного лучше. Жирафы стоят вдоль асфальтовых трасс, Как столбы телеграфа. Как прекрасен фонарь, Горящий в ночи На длинной шее жирафа! Крокодилы желтеют и опадают, Как листья, плавно и странно, И льёт целый день С неба вода, Как из плохо закрытого крана. Помнит В ладонях Господа скопилася роса Он утомлен игрой своих детей Он так устал, но тесен мир – ни сесть, ни лечь Когда бы знать что всё пойдет налад Когда бы помнить как тебя зовут Когда б забыть... Поезд неВОЗМОЖНО ПРЕДСТАВИТЬ КАК МЕДЛЕННО ПАДАЕТ СНЕГ приБЕГАЯ К ГУБАМ УТОМЛЕННЫМ ЗА ДЕНЬ ПОЦЕЛУЕВ слоВНО МОЖНО ОБ- нять- ся и так простоять целый век никого не касаясь ВАШ БИЛЕТИК * * * Не будите меня: Я сегодня болею, И не знаю, сумею ль Подняться с постели. Я сегодня не знаю, Сколько метров до ванной, До холодного крана, До захлопнутой двери. Я сегодня не помню, В темноте увязая, Как включается свет, И блуждаю босая По холодному полу Непроветренных комнат. Боже, лучше бы в школу. Почему я большая? * * * По истечении дня По прошествии суток С прошлых сумерек С пришествием ночи Ты на меня вновь уставился влажным болезненным взглядом, город огненноокий забывший расклады на время дождя. Дмитрия Евгеньевича Богатырёва Снег отменили. На мили – Князи и грязи. Среди безобразий Бесснежной зимы Нет безобидней Таковы обстоятельства Минувших дней Глазы огней Смотрят под ноги прохожим. Ничтожны привычки жаждущих снега граждан – пляски синоптиков – метеостанции – взгляд на термометр – тёплые варежки – вода замерзает при ниже нуля – Забудь обо всём – Снега не будет. * * * Глаза города отражают закатное солнце. Небо исцарапано стрижами, а они все мечутся сквозь вечер, перечёркивая вычерченное. Клубника на голубом фоне. Мы будем называть это "облака". И впредь давайте условимся. Определений больше никогда не было. Остался только город, вперивший невидящий взор свой в пылающее око там, на западе. Вечное око, лишенное век. Я хочу, чтобы вы это записали: ли-шён-но-е. День замер, умирая. Наступает вчера. * * * дверной звонок. задыхаясь беги в коридор в темноту где выключательключи гдедверьгдезрачокзамка? как впустить их? шелест шагов в лестничной шахте. ворота распахнуты. ну наконец-то. в квартиру шаркая входят сумерки. пахнет охапками листьев и новым асфальтом. * * * Вы спросили меня Как приблизить рассвет Вас страшили снега В отражениях звёзд Я взбирался на кручи Ночующих крыш С отвлечённых вершин Я принёс вам ответ: Ночь прочна – Не порвать – не содрать – Ледяной кожуры С почерневших небес. Я испробовал всё – Я царапал и грыз – Посмотрите – Вон там, над домами, – след моего ногтя. - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - Журнал Белки и ее соратников "ВАЛЕНКИ" Графика, орфография и пунктуация принадлежат перу Автора © Отозваться в Бортжурнале Высказаться Аврально