 |
Uliss
Выговор
(Верлибры)
Бумаги лист, как полотно холста,
Ласкает белизною взгляд и заставляет
Губы шептать и повторять слова,
Прочитанные в памяти, точас
Запечатлевая их в застывших формах,
Скрывающих в себе ту бесконечность
Размышлений и воспоминаний,
Которую они не в силах выразить;
Определить первоначальное звено –
Основу всех ассоциаций, – они не могут;
Оно невыразимо на бумаге
Простыми символами, на лице
Глазами, морщинами или улыбкой. –
Слова, движенья рук, поступки, –
Все это звенья, нанизанные на вчерашний
День; предугадать их невозможно,
Достоверно первоначального звена не зная.
Каждый свое вычитывает в лицах, –
доступное ему – доступным
Становится не сразу; первая волна,
Нахлынув, просачивается сквозь песок
В глубины, таящие моря, и там,
Соединившись с ними,
Она выходит вдруг,
Вновь возрожденная приливом;
И та первоначальная волна была
Скорей всего обманчивой игрой
Сиюминутных ощущений, –
Качающиеся в беспорядочном движеньи,
Подхваченные приливной волной,
Они вздымаются и остаются на песке
Бесформенной застывшей грудой.
За много лет до настящих дней
Возник первоначальный круг, –
Начало всей запутанной цепи, –
Он был воздвигнут детским любопытством
И откровеньем мира к детской простоте,
И, познающие, мы не стеснялись простоты;
Но круг наш разомкнулся.
И память в одиночестве не в силах
Найти первоначальное звено.
Тающий под дождем
Неуловимо время и безучастно.
Сквозь безучастность лет неуловимый облик
Мнится чье дыханье едва доносится
Сквозь многослойный фильтр столетий
Уже недосягаем неприкосновенен
Обратной связи нет и безучастен
Односторонний телефон
Передающий короткие гудки
Биенья сердца а значит
Неоплачен абонентом разговор
И занят номер занят
Он безучастен к будущему
Ко всей вселенной
Притягивающей вгляды тех
К кому был обращен его призыв
Из-за его спины они застыв
Глядят с немым вопросом
Сонмище застывших глаз
За мокрым от дождя окном
Здесь день а там осталась ночь
Бессильная сломить холодную полупрозрачность
Неуловимой грани полузеркала
Раздваивающего изображение лица
Которое гораздо ближе всех других
Застывших за стеклом
Толпящихся и заслоняющих тот облик
Раздвоенное оно застыло
Готовое уйти во тьму и там застыть
Или расстаять под дождем
Движенье зеркала неуловимо и неумолимо
Время приближает полночь
Когда холодное стекло коснется лба
С выступившей вдруг испариной воспоминаний
И не затуманится
Не остановить часов
Обрушивающих вдруг лавину
Стремительных мгновений
И стихающих в сосредоточенном вниманьи
Бессильном разглядеть того
Кто неуловимо и безучастно тает под дождем.
Музей Изобразительных искусств
Разводы
на матовом стекле палитры,
как мысли,
блуждающие в темноте, –
не сформулированы в слове,
не высказаны на холсте.
Молчание
сосредоточенной души,
качающейся в зыбкости тиши,
нанизывающей последнее звено
воспоминаний, которым не дано
еще раз в полной мере воплотиться.
Воспоминания –
налипшая на руки глина;
гончарный круг – круг света,
выхваченный лампой на столе,
там, в темноте, над ним
рождалось чудо, – невидимые нити
кружением веретена сплетались
в тоненький узор. Предметы обихода,
разложенные на столе, один с другим
сцепляясь, как слова в строке
рождают стих, как колыбель
баюкает ребенка, несли в себе
под покрывалом формы чувство,
которое в телепатическом сеансе
струилось между пальцами руки
и застывало на холсте
прекрасной маской…
И в гробнице,
в которой Лазарь погребен,
звучали осторожные шаги,
и кто-то вглядывался в лица,
читая летопись времен.
Четвертая поэтика
Пpедметы, пpедметы, пpедметы. Кpуг замкнут.
Мы вpащаемся в жизни своих вещей.
Глаз сфокусиpован. Душа вползает в воpонку.
Мы бежим, спотыкаемся, но мы пляшем,
Нам дана музыка, и, словно благословенье,
Коpоткая тема детства (ее ведет флейта).
Сеpдце мое откpыто
Для бельевой пpищепки.
Я утвеpждаю, что земля – плоскость.
И пусть в бесконечности, все же
Движение гоpизонтов имеет пpеделом
Надгоpизонт. За ним бесконечность
Становится ближе к нам и pеальней,
Чем самая смелая мысль о ней.
Линия надгоpизонта
Подними голову и встань на цыпочки,
Не двигайся и не говоpи ничего...
Миp: его истоpия и его стиxи,
Тpепет пpедмета и воспpиятие слова, –
Все в изpеченияx Птолемея.
Вслушайся, – миp наpечен
И вещи обpели свои имена.
Нами, Клавдием Птолемеем, полная
Классификация миpа пpоизведена.
Бейся лбом в доску, узкий специалист,
Вдавливай жесткую плоскость ногтей
В упpугость подушек и линий ладоней,
Ты чист, как pебенок.
Ты веpуешь в твеpдость пpедметов
И уводишь пpозpачность осколков
В дpугие пpеделы, в цаpство обид,
Расслоеныx и скомканныx символом веpы.
Веpуешь ли ты в бельевую пpищепку?
- - - - - - - - - - - - - -
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
|
 |
