Юлия Флоренская CURRENTE CALAMO Умирая, шепнул: "Что останется? Лишь слезинок хрустальная горсть..." Зарыдала гордячка – красавица... Тяжело опираясь на трость, Падре щелкал янтарными чётками: "Время лечит. Не плачьте, мадам..." Из окна наблюдал за пролётками – Торопился к живым господам... Стыли губы... В каминной отдушине Завывал беспощадный февраль... На зеркальную гладь равнодушную Суеверно наброшен миткаль... INITIUM Хочешь, вместе попросим Его? Ведь Господь не допустит! Мы не можем расстаться навек... Порознь – значит пропасть... Нам негоже молчать, предаваясь мучительной грусти, Как негоже тускнеть бриллиантам, а лилиям – прясть... Так легко заблудиться, доверившись ангелу Смерти, Стоит только ему с горьким пеплом смешать киноварь... Но правдивей твой почерк в копеечном тонком конверте, Что доставит воркующий голубь – небесный почтарь... ВИЗИТ К ГАДАЛКЕ Подмосковье... Синички и галки... Как ромашек нежны лепестки! Обещают старухи – гадалки О грядущем поведать с руки... Лебеда, огороды, сараи, Ветхий дом у заросшей межи: "Здравствуй, дочка! Так точно – гадаю... Цыц, скаженный! Уймись, не бреши!" Сумасшедшие, алчные глазки, Карт колода, "святая вода", Интерьер старой ведьмы из сказки. Дёрнул чёрт притащиться сюда! Просто в сердце закралась надежда, Просто память забыть не даёт... Ну какая ты, право, невежа! Кто ж за этим к гадалкам идёт? Капал воск на любимое платье, В грязной клетке возились чижи, А она всё шептала заклятья, Прогибаясь под тяжестью лжи... Ты понуро домой возвращалась, Затерялась средь гибких ветвей, Чтобы выплакать боль и усталость Одиноких тревожных ночей... Лучик солнца, горячий и тонкий, Заиграл на озёрном песке, Словно лапка мурлыки-котёнка Прикоснулась к солёной щеке... ЛИЛИТ Прекрасные глаза – неоновые рыбки.... Плетёшь из резеды душистые венки... Поклонников твоих зловещие улыбки: Тунисская эмаль, дамасские клинки... Но лести не сломать магической печати, И ласки не сорвать – изранишь руки в кровь! Неведом ей покой, семья, уют, зачатье, Скандалы по ночам, на тёрочке морковь... Она, накинув плащ, сольётся с ураганом, Отвергнет Благовест и муки на Кресте... Ей месяц молодой звенящим ятаганом Во тьме проложит путь к неистовой мечте... ЛЮБОВНИКИ Старый дом... Стук ночной электрички... Летних дач кружевная резьба... На ободранной ржавой табличке Неразборчиво: "злая соба..." ... День осенний печален и зябок, Рассмеявшись, кричу я: "Лови!..": И горчинкой антоновских яблок Пахнут тёплые губы твои... Колыбель наших тайных свиданий: Тяжесть штор, телефон у окна, Неизбежность больных расставаний: "Он приехал...", "Звонила она..."... А цыганка на шумном вокзале Нам с тобой предрекает дожди, Разговор, омрачённый слезами И, конечно, любовь впереди.... ПРОКЛЯТОЕ ЛЕТО Ныло сердце... Я вышла из парка, Дальше – к дому, знакомой тропой. Было летом тревожно и жарко, Плечи жег изнуряющий зной... Я носила лиловое платье, Я стояла на самом краю, Убивая в случайных объятьях Бесполезную душу свою... Звон браслетов – дрожали запястья, Гулким эхом – мой сладостный крик... Так хотелось свободы и страсти И бессмертья... хотя бы на миг! Но проснулась в слезах спозаранку, И с тех пор, с неуемной тоской, Обездоленой птицей-подранком Все мечусь, потерявши покой... ОНА – НЕ ТЫ Покинув дом и давящие стены, Услышав вслед проклятья пустоты, Ты заполняешь алкоголем вены, И шепчешь лишь одно: "Она – не ты... Она не бродит в опустевшем парке, C улыбкою, до самой темноты, Она не пьет меня, как ты, по капле, Любимая моя... Она – не ты... Мне нравятся её простые платья, Они так непорочны и чисты. Но я умру с тоски в её обьятьях... Я не могу так жить, она – не ты... Она меня ценила, понимала, И с радостью брала мои цветы... А ты в лицо букеты мне швыряла, Но я был жив с тобой... Она – не ты..." РАССТАВАНИЕ Прогоняла февральскую стужу Жарким ветром рифмованных строк, Проклинала солёные лужи На обочинах грязных дорог... В платье с россыпью чёрных агатов Ты весну сиротливо ждала... Ты весною влюблялась когда-то И бессовестно в письмах лгала... Как чарующе свечи мерцали В ароматном сигарном дыму! Ты сказала: "Мы слишком устали... И расстаться должны потому..." И звучал его голос всё тише... В тихом сквере пустая скамья... Ты уже никогда не услышишь: "Дорогая... Привет! Это я..." A весна – сумасбродка, актриса В сладком облаке тонких одежд, Торопясь, украшала кулисы Нежной порослью новых надежд... САГА Как часто удушливой ночью, украдкой в твой сон пробираясь, Я вижу холодные скалы и горечь бесплодных земель... Я слышу угрюмые волны, что лижут неласковый берег И пепельно-сизые стены погибших в огне городов... Там детского смеха не слышно: пустуют дворцы и лачуги, А смесь дорогих благовоний – тягучий расплавленный яд... Вино в андалузских кувшинах застыло густым мармеладом... Смотри! Золотые монеты... так просто... в дорожной пыли... Ты помнишь, мой милый, ты помнишь – горячего вереска шёпот, Нефритовый жертвенный камень и ящерки бронзовый хвост? Ты был так неистов и дерзок, растерян, расколот на части, Когда моё смуглое тело забилось в алтарном огне... Крича, уходила всё дальше... А ты, так внезапно прозревший, Касался звенящих осколков разбитых волшебных зеркал... Как часто удушливой ночью, украдкой в твой сон пробираясь, Целую ладони и пальцы дрожащих израненых рук... Холодные скалы и ветер и пламя далёких пожаров... Тревожное жёлтое солнце... монета в дорожной пыли... ТВОЯ ПОБЕДА Я сегодня слаба и покорна, Я сегодня тиха, как свеча... Мне, как прежде, легко и задорно Не поднять колдовского меча... Не жалей! Моё глупое сердце – Воробей в хитроумном силке, Боль – щепотка кайенского перца, Кровь – дорожка на пыльной щеке... Победитель слепой и отважный, Паладин без брони и креста! Ты дрожишь, тебе сладко и страшно... Что же дальше? Покой? Пустота? Я сегодня слаба и покорна, Мне не снять окаянных вериг, Звук чужого победного горна Заглушил мой испуганный крик... Сладким гроздьям бретонской сирени В моих пышных садах не цвести... Пред тобой я склоняю колени... Просто я умираю... Прости... УСМЕШКА ОСЕНИ Солгав тебе в который раз, – сбегаю. На смоль волос – пылающий шифон. Усмешка осени... Колдунья золотая Опять подарит благодатный сон... Я буду спать, пока курятся травы – Смесь вереска и горькой лебеды. Усмешка осени... А кельтские дубравы Прогонят ощущение беды... Как схожа я с лисицей вороватой! Преступно медлю, променять боюсь Усмешку осени, босой и конопатой На холод серых стен, когда проснусь... ЭПОХА ТОСКИ ПО ТЕБЕ Засыпаю в слезах под тяжелым пластом одеяла, Вижу давние сны о царившей Эпохе Любви С той предсказанной встречей, С пронзительным скрипом дивана, И июльским рассветом, где руки и губы твои... А потом... Просто вместе пуд соли мы, кажется, съели, И сливались дыханьем со звуком мелодий ночных, Но в какой-то момент мы в спасительный поезд не сели, Что промчал бы нас, глупых, сквозь бездну сомнений больших... Просыпаюсь... Тем сном обескровлены тонкие вены, Вижу в зеркале взгляд, обращенный к измятой судьбе, И Эпохе Любви величаво приходит на смену Затяжная Эпоха безумной тоски по Тебе....- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - Отозваться в Бортжурнале Высказаться Аврально